– Я вижу, Одиссей становится у меня на пути, – здороваясь с Русановой и Константиниди, сказал вошедший Обловацкий.
– Я был прав, говоря, что каждый хочет быть остроумным. Вот видите, и Сергей Яковлевич заразился этим. Как отдыхается, курортник?
– Прекрасно, я даже загорел. Не верится, что в Москве снег, люди ходят в шубах.
С залитого электрическим светом теплохода неслись звуки знакомой мелодии. Теплоход причаливал. Были видны стоящие у борта люди.
– Батум – красивый город? – спросила Елена Николаевна.
– Очень красивый, но Сухум лучше, – ответил за Константиниди Сергей Яковлевич. – Вообще, не задавайте Одиссею таких нелепых вопросов. Вы должны знать, что лучше Сухума нет ничего! Правда, Одиссей?
– Правда, только его портят приезжие.
– Бросьте пикироваться! Смотрите, какая чудесная ночь! – примирительно сказала Елена Николаевна. – Пойдемте, погуляем по набережной, заодно проводим Одиссея.
– А это не противоречит кавказским обычаям? Женщина провожает мужчину. Как, Одиссей? – засмеялся Сергей Яковлевич.
– Гость в доме – радость! Его желание свято для хозяина дома. Это наш закон.
– Неплохой закон! – согласился Обловацкий.
– Да, но гость есть хороший, да хранит его аллах, а есть…
– Это который ложки серебряные ворует, что ли? – улыбнулся Обловацкий.
– Если гостю понравится не только ложка, но и буфет со всем его содержимым, мы с удовольствием дарим ему его. Нет, есть гость невоспитанный, не уважающий седых волос хозяина.
– Так это если у хозяина седые волосы! – перебил Сергей Яковлевич.
– … Перебивающий старших, – нравоучительно продолжал Константиниди.
– Что же сделают с таким гостем, Одиссей? – рассмеялась Елена Николаевна.
– Я вижу, с вами невозможно разговаривать. Пойдемте, а то поздно.
Выйдя на набережную, они сразу оказались в шумной толпе. Проходя мимо открытых, ярко освещенных окон ресторана, откуда слышалась музыка, Константиниди заглянул в зал и, обернувшись к Елене Николаевне, сказал:
– Король веселиться! Жирухин поднимает тост за сдачу первой очереди СухумГЭСа. – И с горечью добавил: – Они больше пьют, чем работают.
Через открытое окно была видна большая мужская компания за столиком у фонтана. Стоявший с бокалом вина Жирухин что-то говорил.
– Зайдемте, посидим, – предложил Сергей Яковлевич.
– Нет, – нет! – заторопился Константиниди. – Соблюдайте условия соглашения высоких договаривающихся сторон. Провожайте меня.
– Что с вами, Одиссей? – удивилась Елена Николаевна, когда они, увлекаемые Константиниди, завернули за угол и шли по улице Октябрьской революции.
– Простите меня, Елена, и вы, Сергей Яковлевич, но я терпеть не могу этого человека.