Она взяла его под руку и повела по тропинке вдоль песчаного пляжа.
— А тебе не кажется, что мы с тобой уже достаточно взрослые и вполне можем обойтись без приставленной к нам компаньонки?
— Да нет. Я вовсе не это имел в виду...
— Именно это! — рассмеялась она. — И знаешь, меня радует такая твоя реакция. — Хукер смотрел вопросительно, и она добавила: — Всегда думала, на что это похоже, когда тебя соблазняют.
— Тебя? — удивился он.
— Дело в том, что как-то не хочется быть соблазненной соблазнителем.
Мако резко остановился и покачал головой.
— Что за странная мысль? Вроде бы здесь больше никого нет.
— Я имела в виду, таким типом, как ты.
— Черт! Но у меня и в мыслях не было тебя соблазнять!
— Почему нет?
Он рассердился, но всего на минуту. Лицо отразило целую гамму чувств. Гнев, недоумение, а затем губы расплылись в широкой улыбке. Мако понял, что попался в ловко расставленные сети. Теперь он понимал: дверь распахнута настежь, ему остается сделать только один шаг, и он окажется там, где всегда хотел оказаться.
— Потому, что где-то на полпути по этой дороге я вдруг влюбился в тебя, детка, вот в чем штука.
— Это плохо?
— Попробуй ответить сама.
— Думаю, это просто замечательно, Мако, мой мальчик. Потому что я и сама... влюбилась в тебя.
— И при этом ты по-прежнему не хочешь, чтоб тебя соблазнили, детка?
— Знаю... — ответила она. — Время еще не пришло.
— Тогда сегодня будешь спать в моей постели. А я — на диване.
— А чистые простыни у тебя найдутся?
— У каждого солдата есть на базе чистые простыни.
* * *
При первых проблесках рассвета жители Пеолле собрались у лодки братьев Малли, окружили ее в трепетном, почти благоговейном ожидании и страхе, зная, что Прожора нанес удар по корпусу и оставил там свою отметину. Под килем суетились Лал и Пока, они заползли под днище и ощупывали его руками, пока не нашли трещину в толстых деревянных досках. Все молчали. Никто не осмеливался высказать свое мнение. Все лишь наблюдали и ждали.
Мако попросил Джуди остаться рядом с толпой зевак, а сам подлез под днище и присоединился к братьям. Он не стал оставаться на расстоянии вытянутой руки от пробоины; пролез прямо к ней, посветил фонариком. Луч уперся в то место, куда Пожиратель нанес удар.
При виде оставленных чудовищем отметин он так и похолодел. Один зуб пробил твердый дуб дюйма на два, проделав в днище выемку длиной фута в полтора. Другие три так глубоко не проникли, просто одним ударом пробили планку на добрый дюйм.
Но больше всего испугали его очертания этого чудовищного укуса, дугообразный след мощнейших челюстей. Похоже, что неведомая тварь вовсе не собиралась удовлетворить голод, лишь попробовала, какова добыча на вкус.