– Спасибо, Тилли.
– Не переживай. И в таком состоянии ты собираешься завтра учить?
– Думаю, я побуду пару дней дома.
– Хорошо, что у тебя не такое строгое расписание.
– Да. О Боже, Тилли. Не осуждай меня еще и за это. Пожалуйста. – Но та и не думала ее осуждать. Она приветливо помахала на прощание и тихо закрыла за собой дверь.
Кейт вдруг почувствовала себя страшно одиноко в этом доме. Согревало только присутствие Борта, грызущего золотую цепочку на ее туфлях.
– Умоляю, не играй с восьмьюдесятью шестью баксами, Борт, мой мальчик. – Она отпихнула его рукой. – Как пусто в доме... Кейт немного посидела, не двигаясь, потом встала и сняла юбку. Открыла молнию на чемодане, который брала с собой в город, и выудила оттуда джинсы и красную рубашку, а новую юбку и блузку кинула на спинку стула.
– Прощайте до поры до времени. – Она аккуратно положила туфли в чемодан, пока Борт не поужинал ими, затем в одних чулках тихо пошла в комнату Тайга и постучалась:
– Можно войти?
Тишина была ей ответом, но потом раздался его голосок:
– Да. – Он лежал в темноте, его личико было похоже на маленькую луну.
– Ты не хочешь включить свет?
– Нет.
– Ладно. Вилли с тобой? – Да.
– Спорим, тебе с ним хорошо?
– Что? – У него был тонкий и слабый голос.
– Спорим, тебе с Вилли хорошо. Ты ведь уверен, что он твой навсегда.
– Да. – Голосок стал ласковее, а Кейт, лежа поперек его кроватки, вглядывалась в личико сына.
– А знаешь, что я, как и Вилли, тоже твоя навсегда! Даже еще больше. На веки вечные. Понимаешь?
– Не совсем.
– Что значит не совсем? – Она просто спрашивала, не обвиняла.
– Не совсем – значит, не совсем.
– Ладно. Что случится, если ты повяжешь Вилли красный бантик? Он станет другим?
– Да. У него будет глупый вид.
– И ты будешь его меньше любить? – Он неистово замотал головой и крепче прижал к себе мишку. – Вот видишь, несмотря на то, как я одета, я для тебя все та же прежняя мамочка, верно? – Кивок головы. – И я люблю тебя точно так же, как всегда.
– Вилли не оставляет меня.
– Я тоже. Просто иногда могу уйти ненадолго. Но я не оставлю тебя, любимый, никогда. Никогда.
– Но ты же уехала, – сказал он дрожащим голосом.
– Только на одну ночь и сразу вернулась. Как обещала. Разве не так?
Он неохотно кивнул.
– Зачем ты это сделала?
– Потому что мне было необходимо отлучиться. Я так хотела. Иногда взрослым нужно побывать в разных местах без детей.
– Раньше тебе было не надо.
– Раньше не надо. А теперь понадобилось.
– Это тот дядя тебе велел? – Она сразу поняла, кого он имел в виду.
– Стю Уэйнберг? – Он кивнул. – Конечно, нет. Я сама себе велела. Что в этом плохого?