Она приступала к работе над выставкой в ужасном настроении, поэтому пришлось все переосмыслить заново. На картах памяти, которые ей вернули, она обнаружила такое богатство материала, что сразу же поняла – у нее в руках шанс сделать нечто экстраординарное. Кроме мрачных снимков суровой земли, ей удалось передать на пленке цвета, форму и текстуру местных пейзажей и даже зарождение песчаной бури на фоне свинцового неба. Снимала Зара и людей пустыни. Ее поразила улыбка пожилого человека, сложность витого орнамента на серебряном кофейнике и захватывающее мастерство кузнеца, который поработал над ножнами и кинжалом. И, наконец, здесь был силуэт мужчины, не известного никому, кроме нее. Этот человек забрал у нее фотокамеру и вернул, как и обещал. Человек, который назвался именем Аббас…
Когда Зара впервые показала свои фотографии Ламберту и его партнеру, Гедеону, оба были искренне поражены. Это оказались ее лучшие работы, в них она рассказывала историю страны…
И вот теперь на открытие выставки Зара по-настоящему нервничала. Она снова посмотрела на часы. Осталось двадцать минут…
За десять минут до открытия в зале ярко вспыхнуло освещение. Зара оглядывалась вокруг и с трудом верила, что это ее работы. Складывалось впечатление, что эту выставку фотографий сделал тот, кто любит Заддару.
Ее взгляд устремился в дальний конец комнаты, где большую часть стены занимала фотография, ставшая эмблемой выставки. Это был снимок бедуина с аристократическим профилем. Образ Аббаса в черных, кремовых и золотых тонах пустыни доминировал в зале. Эту фотографию первой увидят входящие в зал люди. От одного взгляда на этот снимок у Зары взволнованно заколотилось сердце. Она с трудом верила, что была в его объятиях и что он так нежно целовал ее… Снимок сумел передать его мощь и величие, и, нравится ей это или нет, Аббас действительно предстает королем пустыни. Пустыня – его дом, а он – пламя в сердце королевства Заддара.
Дрожь от волнения пробежала по позвоночнику Зары, она снова взглянула на часы. До открытия выставки оставались считанные минуты. Мимолетный взгляд в зеркало показал, что она бледна, как привидение. Ей следовало вспомнить о губной помаде и надеть что-нибудь другое, не в черных тонах. Лишь волосы, казалось, имели жизненную силу, но лежали в беспорядке…
– Оставь свои волосы в покое, – бросился к ней Гедеон. – И так вся в черном, без украшений, если ты еще и волосы соберешь в пучок, тебя не отличишь от вазы.
– Замолчи, Гедеон. – Ламберт окинул девушку внимательным взглядом из-под пенсне. – Зара выглядит очень элегантно.