— Неужели ты считаешь и впредь возможным обращаться со мной, как с оплошавшим чистильщиком сапог? — гневно воскликнула Даморна, тотчас сообразив, впрочем, что даже криками она не добьется от Квента положительного ответа на свое предложение.
— Ладно, — примирительно сказал Квентин, — не будем ссориться. Двухчасовой перерыв в наших бесконечных занятиях нам с тобой не помешает.
— И почему ты такой упрямый, — заставила себя улыбнуться Даморна.
— Боже мой, — вздохнул Квент устало, — неужели ты до сих пор не заметила, что не в моих обычаях выползать из «Белых Монахов» днем? Твоя компания не стоит моей свободы. И потом, что же ты будешь за помощница мне, если самые элементарные вещи ускользают из твоего внимания?
— Из всего-то ты делаешь тайну! — насупилась Даморна. — И я не обязана ломать голову над теми вещами, над которыми меня заставляют ломать голову.
— Я все тебе объясню со временем, — проворковал Квент. — Но пока что ты во всем должна меня слушаться.
— А я и так слушаюсь тебя!..
Итак, Даморна отправилась за покупками в обществе миссис Мэлони, нарядившись при этом скромной супругой бакалейщика. Спутница вырядилась мамашей бакалейщика. Дамы остановились у Нью-Иксчейндж и сделали все задуманные приобретения. Из этих приобретений Квент одобрил большинство, но несколько вещиц были отосланы назад в лавку ввиду их низкого качества. Комната Даморны была благодаря этой вылазке полностью меблирована. Девушка наслаждалась роскошью обстановки, вот только стулья были чуть низковаты. И еще: постоянно поддувало, холодный воздух проникал сквозь неплотно пригнанные оконные рамы. В силу последнего обстоятельства, особенно в ненастную погоду, Даморна предпочитала проводить время у камина, болтая о том о сем с миссис Мэлони.
— Я и не подозревала, — сокрушалась девушка, рассказывая старушке о своих занятиях с Квентом, — что делаю столько вещей неверно: неправильно говорю, неправильно сажусь, встаю, умываюсь, прохаживаюсь по комнате… Просто жуть какая-то!
— Ну что ты, милочка, — утешала ее миссис Мэлони, — в тебе живет актриса, уж поверь мне. Твои манеры и речь сейчас практически безукоризненны.
— Ах, если бы и Квентин был того же мнения, что и вы, миссис Мэлони!
— Мужчины, дорогая моя, — существа непредсказуемые. Однако знай, если даже я не могу придраться к тебе, то никто другой также не вправе будет сделать это. Я ведь была чертовски талантливой актрисой!
Подобное самохвальство развеселило Даморну. И все же она понимала, что требования Квента слишком завышены по сравнению с теми целями, что он преследует, хотя что это за цели, по-прежнему оставалось неразъясненным.