— Кто же он, тот счастливец? — с притворной наивностью осведомилась Анастазия.
— Тот, кого мы все знаем. И ты в том числе. Надеюсь, ты не влюбилась в него по уши? Советую не вкладывать капитал в безнадежное предприятие.
Последовал всеобщий взрыв хохота. Анастазия, переждав смех, вновь задала вопрос:
— Неужели это предприятие так безнадежно?
— Представь себе, что мы монашки, а Джулиан Рэйнор католический кардинал. Имеешь ли ты право заставить его совершить смертный грех и обречь себя на адские муки?
— До адских мук еще так далеко! — парировала Анастазия.
Девушки делали вид, что не замечают Рэйно-ра, а он с удовольствием наблюдал за спектаклем, разыгрываемом специально для него. Не в правилах игорного дома было заводить интрижки с кем-либо из служащих. И он, и девушки прекрасно это знали. Но повеселиться и почесать язычки никому не возбраняется.
Он с сожалением покинул это оживленное девичье общество. Когда хозяин уселся в карету и экипаж медленно тронулся, девушки, прижавшись милыми носиками к оконным стеклам, проследили за его исчезновением.
— Погасло мое солнышко! — вздохнула одна из девиц.
— Все-таки кто она такая, эта леди Амелия? — продолжала интересоваться Анастазия.
— Леди! И все. Больше ничего! Кроме этого, один пшик! — пояснила Эсмеральда.
— А почему он ныряет в ее карету зажмурившись, как в ледяную прорубь? Неужели он так боится этой леди?
— Не забивай себе голову пустыми мечтаниями! — посоветовала Эсмеральда. — Леди Амелия обладает ангельским личиком, но жало у нее, как у кобры. Кое-кто уже чуть не отдал Богу душу от ее укуса.
— Кто, например?
— Мэри Харви — если уж тебе так хочется знать!
— Сестра лорда Харви?
— Она самая…
Тут ударил колокол, и девушки спешно направились наверх в игорные залы. Начиналась игра!
— Это длинная история. Я как-нибудь расскажу тебе ее на досуге, — на ходу шепнула Анастазии Эсмеральда.
Очутившись внутри роскошного, пропахшего духами экипажа, Рэйнор сразу же подвергся яростной атаке со стороны могучего противника — несравненной леди Амелии. Ласки и лобзания чередовались с грубыми упреками, срывающимися с уст многоопытной в любовных утехах вдовы.
Джулиан был уже почти раздет ею, когда вдруг кучер распахнул дверцу, опустил ступеньки и доложил, что они прибыли на место.
— Проклятие! — глаза пантеры в женском обличий излучали зеленый огонь, способный превратить незадачливого слугу в горстку дымящегося пепла.
— Никогда не останавливай экипаж без моего приказа, Хоукинс!
— Но… мадам, — съежившись, пробормотал Хоукинс, — я не знал, куда ехать дальше.