– Надя, это я, – она поспешила набрать номер агентства, чтобы ускользнуть от опасной темы, – я забыла тебя спросить про шерсть на веревке…
– Эта шерсть принадлежит коту, черному коту приблизительно десятилетнего возраста… Ты не спросила и об отпечатках пальцев…
– Слушаю тебя, Надя…
– Кроме отпечатков пальцев самого Оленина, найдено множество других, особенно в ванной – на флакончиках и кранах… У нас в банке данных они не проходят. Что касается женских туфелек на шпильках, то такие продавались только в одном магазине нашего города, в «Итальянской моде», они австрийского производства. Завоз был небольшой, несколько пар раскупили в первый же день разные покупательницы, остаток же скупил оптом какой-то предприниматель, который уже на следующий день продавал их вдвое дороже на рынке… Туфли эти черного цвета, на подошве из натуральной кожи вытиснена готическим шрифтом надпись: «Vena».
– Спасибо.
Она повернулась к Шубину, который все это время рассматривал ее, и лицо его при этом выражало растерянность.
– Игорь, тебя куда-нибудь отвезти?
– Да, в сквер возле цирка, там сейчас начнут собираться представительницы древнейшей профессии…
– Тогда поехали. Созвонимся.
Они распрощались возле цирка, и уже спустя несколько минут телефон залился нервозной трелью. Звонил Крымов.
– Привет, Земцова. Вернее, здравствуй, Юлечка… Как дела? Как поживает твой музыкант?
– Не знаю, давно не видела, а что?
– А то, что в детском саду возле Воскресенского кладбища сегодня рано утром нашли мертвую повариху по имени Катя. Катя Иволгина. Молодая женщина двадцати двух лет. Убита выстрелом в упор. Она кипятила молоко, но ее застрелили, молоко убежало… Сазонов говорит, что запах горелого молока слышно за три квартала…
– И что дальше?
– А то, что в кухне и на крыльце детского сада найдены те же самые следы австрийских туфель…
– А откуда ты знаешь, что они австрийские?
– Разведка донесла.
– Что ты хочешь от меня?
– Сазонов работает, ищет Веру Лаврову… Он просил тебе передать, чтобы, если ты разыщешь ее раньше, позвонила ему… И еще – Лену Ланцеву арестовали, она подозревается в убийстве Захара Оленина…
– Нет! – не поверила своим ушам Юля. – Этого не может быть! Она никого не убивала! Да она эти два дня пила, я же разговаривала с ней…
– Видишь ли, в чем дело, у нее нет алиби… В тот день, когда было совершено преступление, ее никто не видел… Но и это не главное – нашли топор… Тот самый топор, которым убили Оленина… Его даже не замыли, он весь в его крови.
– И где нашли?
– Прямо под балконом, под окнами Оленина, в траве, а на нем, угадай, чьи отпечатки пальцев?