Он отмахнулся от этих беспокойных мыслей. Внезапно Джоэл вспомнил, в каком он виде. Нервы его напряглись. Да, его застали без штанов, и этого уже не изменишь.
Остается только постараться не думать об этом и попытаться узнать, почему женщина, которая не впустила его в свой дом несколько минут назад, теперь ворвалась в его собственный дом через заднюю дверь.
У адмирала Огастеса Хантера было все, что он только мог пожелать. Огромный офис в Пентагоне. Роскошный дом в Мэриленде. Два «мерседес-бенца» последней модели. Хорошенькая молодая жена с грудью, окружность которой превышала размер ее талии. И повторный шанс стать для своей трехлетней дочки Эми лучшим отцом, чем он был сыну Джоэлу. Хотя в возрасте Гаса, принимая во внимание состояние его сердца, трудно было ожидать, что он доживет до ее свадьбы.
Гас легко поднимался по служебной лестнице, прикрывая задницы начальства, утаивая секреты и занимаясь политикой. Он только что закончил трехчасовой ленч с русской черной икрой в пятизвездочном отеле с двумя самыми влиятельными людьми Вашингтона, получил свое сшитое на заказ пальто у девушки в гардеробе, поднял воротник и вжал голову в плечи, выходя из крутящейся двери.
– Серебристая «Эс-Эл-500», – сказал он, передавая талончик и банкноту в двадцать долларов служащему. – Будьте с ней поосторожнее.
Благодарно улыбнувшись, служащий поспешил в сторону стоянки.
Гас сунул руку в карман, чтобы достать сигару, но нашел там лишь свернутую книжицу в мягкой обложке. Черт!
Никто ничего не может сделать как следует. Он вернулся в гардероб, сжимая журнал в руке.
– Вы дали мне чужое пальто, – сказал он девушке, внешне напомнившей ему Монику Левински.
– Нет, – покачала она головой.
– Не мое, – настаивал Гас. – Я нашел это в кармане. – Он потряс журналом у нее перед носом. – У меня этого не было.
– Во-первых, – сказала девушка, загибая палец, – ни одного темно-синего пальто, кроме вашего, сегодня не было, так что ошибиться я не могла.
Гас уставился на ее руки. Он подумал было, что она прищемила пальцы дверцей машины, но потом сообразил, что ее ногти просто были покрашены черным лаком. А белоснежная униформа не могла скрыть ее дерзких манер. В его время девушки не были так развязны. Он надеялся, что Эми будет больше уважать старших, когда ей исполнится двадцать.
– А во-вторых, – продолжала девушка, – этот комикс был в вашем кармане, когда вы давали мне пальто. Я это точно помню, поскольку, когда я вешала пальто, книжка выпала и я еще подумала, с чего это старикашка республиканец вдруг заинтересовался Анджелиной-мстительницей.