– Неужели он потерял след? – пробормотала Розалинда.
– Нет. Скорее он нашел место, где Старик спустился с холма, – ответил Хэл.
Ему не хотелось думать, почему его родители могли свернуть с главной дороги в этом опасном районе пакгаузов.
Громко залаяв, Цицерон устремился вперед по узкой боковой улочке. Розалинда немедленно свернула за ним.
Натянув поводья, Уильям остановил коляску, и к ней аккуратно подкатил экипаж Розалинды. Сзади собралась толпа зевак, глазеющих на странное представление.
Хэл вынул пистолет и свернул в проулок. Впереди шла Розалинда, за ней – Уильям и Виола. Теперь, что бы ни случилось, с ним были трое самых близких Хэлу людей и собака.
Залившись лаем, Цицерон запрыгал перед дверью убогого склада.
– Какого черта мог он тут найти? – удивилась Розалинда.
– Посторонитесь, мисс Скайлер, и пропустите нас вперед. – Уильям встал рядом с Хэлом, и они обменялись взглядами.
«Господи, только не оба», – молил Хэл Всевышнего.
Он тронул дверь, и она распахнулась. Теперь запах стал сильнее: пахло кровью и смертью.
В маленькое темное помещение проник робкий свет раннего утра, обозначив отдельные предметы мебели – стол, стул, кровать. На полу сразу за дверью темнела какая-то неясная масса.
– Господи помилуй, – пробормотала Розалинда. Цицерон влетел в комнату и начал тыкаться носом в неподвижную груду. Следом вошел Хэл и зажег фонарь у двери.
На полу лежали два человека. На женщине был надет черный жакет матери Хэла с тройной ниткой жемчуга. В середине ее лба чернело аккуратное отверстие.
У Хэла сжалось горло. Мать. Ее застрелили в этой хибаре.
Под ней лежал мужчина, наполовину закрытый ее юбками; вокруг него растекалась лужа крови, свидетельствуя об угасании жизни.
«Господи, сделай так, чтобы Старик был жив!»
В какой-то миг Хэл вспомнил обо всех светлых моментах, которые связывали его с отцом: путешествие по реке в Луисвилл, когда он впервые правил судном; встреча в Виксберге, когда моряки обоих флотов сорвали от радости глотки…
Человек зашевелился и снова затих.
– Отец? – прошептала Виола. – Неужели он умер? Хэл поднял тело матери, перенес на кровать и быстро завернул в лежавшее там тонкое одеяло.
Залитое кровью лицо отца было почти неузнаваемым, но грудь едва заметно вздымалась.
– Слава Богу, он жив!
Виола, оставив мужа, опустилась возле отца на колени и протянула руку, чтобы проверить пульс отца.
– Ему нужен доктор, – объявила Виола, не оглядываясь назад. – Уильям, наделай бинтов. Розалинда, мы воспользуемся твоим экипажем.
– И пожалуйста, попроси Эзру пригнать повозку, чтобы забрать тело матери, Розалинда, – добавил Хэл.