— Марина, ты куда? — сквозь сон пробормотал Голубев.
— Мне не спится, я пойду погуляю немного у реки… Спи! Муж снова опустил голову на подушку и засопел. Маринка выскользнула из дома и побежала к реке. Сердце опять билось от прилива давно забытой радости.
На знакомой поляне никого не было. Маринка побродила несколько минут туда-сюда, полюбовалась на серебряную луну. Вдалеке пронзительно кричали птицы. Вдруг кусты у самой воды колыхнулись и кто-то вышел из них. Маринка вздрогнула и выдохнула, в ту же минуту узнав Димку:
— Уф, ты меня напугал!
— Давно ли ты такая пугливая? — рассмеялся тот в ответ и подошел к ней.
Ничего не видя вокруг, Маринка рухнула к нему в объятия. Очнулась она только на рассвете. Димка сидел над ней и гладил по волосам:
— Смотри, утро уже! Я так люблю рассвет! Часто прихожу сюда специально, чтобы посмотреть, как солнце встает… Есть в этом что-то такое, о чем даже сказать не могу…
— А я сто лет рассвета не видела!
Маринка осторожно приподнялась на локтях. Лежать на влажной траве стало холодно.
— Я сейчас тебе что-то покажу, только ты закрой глаза! — попросил Димка.
Маринка покорно отвернулась, подставляя лицо первым солнечным лучам. Отчаянно голосили проснувшиеся птицы.
— А теперь иди на меня, медленно, только глаза не открывай! Не бойся, не упадешь! Я тебя поймаю. Давай — раз, два… Молодец!
Маринка почувствовала, как через несколько шагов сильные Димкины руки поймали ее и легко приподняли. В то же мгновение под ногами что-то закачалось.
— Ой, Дима, что это?
— Открывай глаза! Это моя гордость! Я лодку купил! Сейчас тебя прокачу!
Он лихо завел мотор, и лодка полетела по зеркальной глади реки.
— Димка, я боюсь!
— Не бойся, принцесса моя! Мы сейчас полетаем!
То, что вытворял Димка на воде, не поддается описанию. Под его рукой моторка в повороте то ложилась на борт, почти зачерпывая воду, то резко поднималась носом кверху. Боясь вылететь на полной скорости в реку, Маринка прижалась к Димке всем телом — левой рукой он крепко обнимал ее, правой выворачивал руль. Со всех сторон сыпались брызги, платье Маринки было уже насквозь мокрым и прилипло к телу. Эта короткая поездка на рассвете осталась одним из самых ярких воспоминаний Маринкиной жизни.
— Ну что, как тебе? — гордо спросил Соловьев, когда они снова причалили к берегу.
— Здорово! — Маринка с трудом могла говорить.
— Я эту лодочку еще зимой купил. Починил сам, покрасил, вот мотор купил. Зверь, а не корабль! — Он похлопал по борту моторки.
Только сейчас Голубева обратила внимание, что лодка была ярко выкрашенная, желто-синяя, а по всей длине борта красовалось имя «Маринка».