— Знаем мы таких «спасителей», — кричал в ответ «владелец», — непременно в полицию надо, там разберутся!
Вокруг спорящих живо вырастала толпа зевак, и два-три «свидетеля» громко разъясняли вновь прибывающим, что «вон энтот, который в котелке, стибрил у господина, кричит который, евонный портфель с деньгами, а теперь отпирается; нашёл, говорит, на земле валялось!».
Драгоценная находка в этот момент извлекалась «владельцем» из рук «счастливца» и тут же прилюдно ревизовалась на предмет сохранности содержимого. Вскоре обнаруживалось, что денег не хватает.
— Господа! — с оттенком истеричности обращался «владелец» к толпе. — Здесь трехсот рублей не хватает!
— Ловко! — отзывались из толпы подвывалы-«свидетели». — Вона как, значит, люди чужие денежки находят! Учись, Степан!
— Да вы что! — визжал возмущённый «счастливец». — Я их даже пересчитать не успел… Что за наглость!
— Мало ли что, не успел пересчитать, — кричали ему в ответ. — Это, сударь мой, в краже не помеха! Верно, Степан?! Тут теперича один только способ есть: обыскать немедленно, покуда сплавить краденое не успел!
Чувствующий за собой правду, «счастливец» видел в этом выход.
— Черт с вами! — заявлял он. — Обыскивайте! Сами убедитесь!
И тут же ловкие руки «свидетелей», изъявивших желание принять участие в обыске, начинали шарить по всем карманам и телу обыскиваемого. Результат был предсказуем.
— Нет ничего! — с лёгким оттенком разочарования признавали они. — Прощенья просим, барин, ошибочка вышла!
— Да вы, черти косорукие, искать не умеете! — вступал заключительным аккордом последний член шайки, до того момента старавшийся держаться в тени. — Эти типы так спрячут, что честному человеку вовек не сыскать. Его в полицию надо свесть, ужо обыщут так обыщут! Небось там с подобными «господами» обращаться обучены.
Это последние предложение окончательно добивало «счастливца», и он, уже чуть не плача, просил отпустить его. Уже и речи нет о компенсации, избавиться бы только! «Владелец», видя, что «клиент созрел», милостиво отпускал его, а «счастливец», рад-радёшенек, выбирался из толпы, хватал извозчика и спешно покидал место события, от сраму подальше. И только уже возле собственного дома, при расплате с извозчиком, он обнаруживал, что его собственный бумажник, часы, портсигар, платок — словом, решительно все, что только было у него в карманах, исчезло во время «обыска», ради которого и был затеян весь этот спектакль.
* * *
На воровском жаргоне этот способ назывался «сделать подкладку». Изобрели его харьковские воры, несколько лет успешно гастролировавшие в Москве, Санкт-Петербурге и богатых губернских городах. Сначала для «наживки» использовали фальшивые деньги и поддельные монеты, потом стали делать «куклы» из резаной бумаги. Подкидывали украшения с якобы драгоценными камнями и убеждали нашедшего, что находка стоит сумасшедших денег, требовали свою долю и отправляли «оценить» находку к ювелиру, предварительно взяв солидный «залог». У ювелира «счастливцу» сообщали, что нашёл он стекляшку в три рубля ценой, а когда он, удручённый, возвращался туда, где оставил «ждавшего своей доли» товарища по находке, то обнаруживал, что тот исчез вместе с деньгами, оставленными ему «в залог». «Харьковским трюком» мошенники пользуются по сию пору, в качестве «подкладки» используя фальшивые доллары.