– За тебя мне голову сорвут, – возразил Дуглас. – Если бы ты не был из семейства Морганов, да через женитьбу не оказался породнен с самими Дюпонами, я бы, возможно, с какими-то оговорками, взял бы…
– Трус, – сказал Джон с подчеркнутым презрением.
– Трус, – согласился Дуглас. – Это не с бандой террористов сойтись в одиночку! Твоя родня кого угодно в говне утопит. Нет уж, нет уж, лучше от тебя подальше.
Джон сказал сокрушенно:
– Так что же мне, разводиться? Линда в самом деле хорошая жена, хоть и богатая. И батя у нее ничего, несмотря на его семьдесят миллиардов. Дуглас, ну будь же другом!..
– Я тебе друг, – отрезал Дуглас, – потому останешься здесь.
– А ты?
– Я буду действовать… по обстоятельствам. Извини, но подбирать команды поручено мне, а я всегда стараюсь избегать возможности проколов. Вообще, если бы вся операция была поручена мне… не улыбайтесь, Израиль – крохотная страна! Там вполне можно обойтись силами одного нашего отдела. Так вот, если бы операция была поручена мне…
Он запнулся, некоторое время подбирал слова, но виновато улыбнулся и развел руками:
– Нет, не могу. Чувства и ум в противоречии. На самом деле, мы здесь свои, самые стоящие люди в Израиле как раз хасиды… ну, эти, наиболее ультраортодоксальные евреи, что ходят в черных шляпах, носят пейсы, соблюдают все дурацкие ритуалы. Они выглядят смешными, но именно они плоть и кровь Израиля, а все остальное… так, дурное мясо. Просто живущее, жрущее, срущее, размножающееся и озабоченное только поисками, как бы и где бы еще поразвлекаться, оттянуться, побалдеть.
Джон поморщился:
– Это ты в каких-то эмпиреях! А вот мне все жидовье, что встречается, – раскормленные свиньи и ничего больше. Какая там духовность? Все мысли только о том, как бы урвать кусок побольше. Эти ничем не брезгают. И никаких тормозов у них нет: нравственных и не было, а с властями договориться можно, когда знать, кому отстегнуть. А они знают.
Стивен поглядывал весело на одного, другого, предположил с той же шутливой веселостью:
– А нельзя ли жидовье вырезать на хрен, а тех хасидов – оставить?
Дуглас сказал с сожалением:
– Беда в том, что природа всегда держит пропорцию: на тысячу – талант, на миллион – гений. А если вырезать тупых да ленивых, то часть гениев и талантливых займет их место, природа пустоты не терпит. Потому, если логически точно, как если бы мы роботы, то у нас лишь два варианта: либо вырезать их всех, либо всех оставить, потому что, убирая дураков и подонков, тем самым, как уже сказал, умных и талантливых переводим на их места.
Стивен вскинул руки: