– Обязательно, – ответила она весело. – Извини, Иван, у меня гости, потом поговорим.
Она прервала связь, Стивен развел руками:
– Не понимаю этот еврейский юмор.
– Это русский юмор, – поправила она.
– Какая разница, – возразил он. – Должен существовать только американский. Когда тортами в морду, на банановой шкурке вверх копытами…
Она вскинула брови, готовая возразить, но сообразила, что он, в свою очередь, ловит ее на стереотипы про американцев, замахнулась шутливо:
– Америка нам не указ! Она нам – диктат…
– Диктат, – согласился Стивен.
Мария посмотрела пытливо, словно стараясь понять процентное соотношение шутки и хвастливой правды, съязвила:
– Это потому, что дайте американцу точку опоры, он тут же положит на нее ноги?
– Вот такие мы архимеды, – согласился он снова.
Она не противилась его рукам, но и не отвечала, будто оставалась в своем мире. Но он настойчиво и терпеливо задействовал все эрогенные зоны, ее тело из холодной мраморной глыбы медленно превращалось в теплый воск. Наконец он ощутил, как под кончиками пальцев, разделенных лишь тонкой кожей, прокатываются волны огня, даже дыхание ее невольно стало коротким и горячим, она вскрикнула и, больше не сдерживаясь, обхватила его обеими руками.
После долгой паузы он с трудом выдохнул:
– Фу, теперь я понимаю…
– Что? – спросила она живо.
– Я догадывался, что если есть домашние хозяйки, то где-то должны быть и дикие… Теперь я обнаружил, где…
Она стукнула его кулаком по груди.
– Это ты дикий. Посмотри, какие синяки у меня на руках! И что у меня с плечами… Всю меня задавил, гризли!
Она легко поднялась, стройная и так же хищно гибкая, неслышно пробежала через спальню, оставив дверь открытой, исчезла. Слышно, как ударила тугая струя воды, донесся испуганно-счастливый смех…
Он лежал на спине, руки раскинул в счастливом блаженстве, едва не задремал, но прошлепали босые ступни, он поспешно поднял тяжелые веки.
Мария с хитрой улыбкой шла к постели, обнаженная, загорелая так, что выглядит изящной статуэткой из темной меди, вдруг ожившей, и что у нее на уме…
Он невольно засмотрелся на ее как циркулем очерченные груди, тоже покрыты загаром, хотя слабее, в каких-то случаях Мария загорает в купальнике, в каких-то – без, а низ плоского живота без всякой интимной стрижки, как прекрасна эта нетронутая парикмахерами дикость!
Он пробормотал с восторгом:
– Знаешь ли, а ты в самом деле идеальная женщина…
Она засмеялась:
– Теперь я тоже это чувствую. Но, странно, как это понял ты?
Он начал медленно загибать пальцы:
– Вот фразы идеальной женщины: прости, я была не права!.. Милый, ты уверен, что выпил уже достаточно?.. Я не слишком много разговариваю?.. Пойду-ка я на фиг!.. И самая важная: я решила с сегодняшнего дня ходить дома голой.