– Я вижу, ты взялся со рвением. Хватаешь с лету, постигаешь то, до чего другим карабкаться всю жизнь… Скоро тебе будет доступна и та единственная Истина, которой владеем мы, волхвы…
Он замолчал, всматриваясь в даль, поверх жертвенного камня. Борис замер, боясь спугнуть мгновение. Сколько ему уже говорили о великой и единственной Истине, и каждый утверждал, что лишь у него Истина, а у других – прошлогодние листья!
– А истина в том, – продолжил Несс странным голосом, он всматривался все еще в незримые дали, – что на белом свете нет ни родянства, ни христианства, ни ислама, ни иудаизма… Есть только незримые ступеньки, по которым человек карабкается к Солнцу, породившему его.
Борис не шевелился, весь превратился в слух. Несс медленно повернулся к нему. Лицо престарелого волхва было мудрым и печальным.
– Вера – это одежка, которую человек меняет по мере роста. Во младенчестве – одна, в отрочестве – другая, у мужа – третья… Когда человек был зверем, то и богов себе избрал звериных, а когда сам начал охотиться на зверей, то и богов себе нашел охотничьих… Еще более кровавой была смена богов, когда научились держать скот в загонах, выпасать на бескрайних степях. Ведь те, кто остался верен старым богам, новых назвали отступниками, а на прирученный скот охотились, как на зверей! Не меньше потрясла мир смена богини Даны богиней Апией…
Борис чувствовал, что находится на волоске от гибели. Несс что-то почуял или как-то доведался, пытается его поймать. Затаиться бы, но то чувство в душе, что не позволило уклониться от схватки с тремя конными хазарами, и здесь толкнуло спросить безрассудно:
– Я слыхивал… от стариков, что много народу не смирилось. Ушли в неведомые земли.
– Не такие уж неведомые… Там тогда были болота после отступления Великого Льда, теперь наросли дремучие леса. Ныне край тот кличется Галлией, а острова – Оловянными… Нет, уже Британией, а Галлия стала Францией… Наши предки оставили там свои капища из каменных плит, а бритты голову ломают: какая сила взгромоздила такие глыбы одна на другую?
Борис снова рискнул пройтись по лезвию меча:
– Много крови лилось?
– Когда ее льется мало? – ответил Несс с равнодушием. – Но богов наши предки сменили на пользу себе… Распаханная земля кормит больше народа, чем кочевье. И не надо убивать соседа за пастбище! Теперь это даже печенеги поняли. А народ наш еще тогда начал обретать мирный нрав. А мирность – это мудрость. Ибо если не надо думать о погублении ближнего, то человек может беседовать с душой своей, возвышаться, растить в себе солнечные ростки… И тем самым подниматься к Солнцу, какими бы именами его ни называли: Родом, Христом, Яхве, Буддой… Подумай об этом на досуге!