Она поспешно переступила через его неподвижное тело. Засядько помог ступить на землю, с силой оттолкнул челн в темноту.
– Пусть плывет по течению, – сказал он негромко. – Очнется, выгребет к берегу. А нам его вопли ни к чему даже здесь, на своем берегу.
Луна спряталась за облачком, они карабкались на берег в полной темноте. Оля вздрагивала, ночь была прохладная. Александр снял мундир, набросил ей на плечи. Она кивнула благодарно, поинтересовалась ядовито:
—И часто у тебя такие приключения?
– Что ты, Олечка, – ответил он чересчур искренним голосом. – С тех пор как поженились, мои приключения кончились.
– Так ли?
– Точно, – заверил он. – Семейному человеку не пристало рисковать головой.
– А что было сегодня?
– Да разве был риск? – удивился он. – Это так, будни.
Он поднялся на берег, подал ей руку. На фоне звездного неба вдали чернели строения лагеря русских войск. Оля прижималась к нему, смотрела с любовью и нежностью. Подумала внезапно, что ему, наверное, недостает таких приключений, когда грудь в грудь, сабли звенят, сила на силу, отвага на отвагу. Мужчины начинают терять к себе уважение, если закисают…
Внезапно из темноты раздалось негромкое:
– Застыть! Вы под прицелом.
Засядько услышал щелчок взводимого курка. Луна светила прямо в лицо, он ничего не мог рассмотреть в темноте. А чуть правее раздался другой голос:
– Вы под прицелом четырех ружей. И вряд ли кто-то промахнется… Бросай ружье!
Засядько разжал пальцы. Ружье упало на землю. Оля слышала, как он выругался с бессильной яростью. Все прошло так здорово, что на родном берегу совсем потерял осторожность, шел в полный рост, разговаривал громко, а ведь вокруг каждого лагеря нередко снуют вражеские лазутчики.
– И саблю, – повторил тот же голос.
Засядько выронил и саблю. Голос велел отступить на два шага. Оля осталась на месте, но человек, кто бы он ни был, оказался не дурак и учел все, даже невозможное.
– Женщина, – велел он, – отойди за мужем. И крепко держи его за руку.
На освещенном луной месте появился человек, подобрал оружие. Присвистнул удивленно:
– Так это ж ружжо Нечипорука!.. А сабля Яцкова…
Из темноты выдвинулся другой казак. Засядько узнал в нем одного из тех, кто захватил его в полон. Казак присмотрелся, провел пальцем по лезвию:
– Кровь… Чья? И как ты здесь оказался?
Засядько пробормотал нехотя, изображая медленного и неповоротливого человека, в то время как мозг работал с неслыханной скоростью:
– Нечипоруку ружье больше не понадобится. Да и сабля тоже… Как и Яцьку. Им разве что земли пару саженей на двоих?
Теперь он видел, как из темноты в их сторону смотрели стволы ружей. Угадывались темные фигуры. Казаки негромко переговаривались, кое-кто приблизился на шаг, чтобы лучше слышать. Засядько сказал еще неразборчивее: