– Ах, дорогой мой, – вырвалось у Эдвины, которая была растрогана до слез. Но она не могла, воспользовавшись ситуацией, спрятаться за благочестивым фасадом бедной безутешной вдовушки. Любая неискренность была ей противна.
Эдвина высвободилась из объятий Прескотта, подошла к кровати, вынула из стопки одежды нежно-розовый пеньюар и надела его. При этом, завязывая пояс, она чересчур сильно стянула талию, но не стала ослаблять пояс, решив таким своеобразным способом наказать себя.
Стиснув руки в замок, она снова повернулась к Прескотту:
– Я переживаю не из-за кончины своего мужа, Прескотт.
– Не из-за этого? Из-за чего же тогда?
Эдвина вздохнула и опустила глаза.
– Мне кажется… все это объясняется тем, что я непростительно неопытна в вопросах страсти. – Эдвина прошла дальше в комнату. – Я в полном смятении. Я не умею… Я не знаю, как стать… соблазнительной. – Ее щеки запылали. – Просто мне противно чувствовать себя глупой неумехой… Особенно учитывая, что вы привыкли иметь дело с дамами, весьма искушенными в любовных делах.
Прескотт сделал шаг к Эдвине.
– Так, значит, скорбь по покойному супругу здесь ни при чем?
Она покачала головой:
– Нет.
– Но в общем, было бы вполне естественно иметь такое чувство… словно предаешь родного человека…
Скривив губы, Эдвина покачала головой:
– Ничего подобного я не испытываю, поверьте мне.
У него в глазах вспыхнула надежда.
– Может быть, вам кажется, что, когда вы со мной, вы оскверняете его память?..
Она снова покачала головой:
– Вовсе нет.
– Наверное, вы не можете не сравнивать нас?..
– Ну, по-моему, совсем этого избежать нереально.
Прескотт опустил глаза и заметно сник.
В уголках губ Эдвины притаилась улыбка.
– Но, положа руку на сердце, сэр Джеффри во многих отношениях вам проигрывает.
Прескотт воспрянул духом, но в его глазах все еще было сомнение.
– Правда?
– По крайней мере до сих пор было именно так. Я возьму на себя смелость заявить, что это как сравнивать… черствый подгоревший гренок с горячей пшеничной лепешкой, намазанной маслом и клубничным вареньем.
– Неужели я в этом примере – лепешка?
– О да, – улыбнулась она. – С пылу с жару.
– Вам следовало упомянуть абрикосовое варенье, а не клубничное.
– Как я могла перепутать?! – картинно всплеснула руками Эдвина и была вознаграждена его несравненной улыбкой, от которой у нее стало тепло на душе.
Прескотт подошел к ней, взял за руки и сказал:
– Я пришел к вам, Эдвина, потому что хочу вас. А все остальное – мелочи.
– Но, придя ко мне, вы застали меня орошающей слезами покрывало. Это не самый лучший способ соблазнить мужчину.