– Да вы и сами все знаете, – кивнула девушка на сумочку и шкатулку, дружненько стоящие на журнальном столике. – А вообще, хорошо, что так получилось, – Сашенька встала с дивана, подошла к шкатулке и достала оттуда желтый от времени, выщербленный лист. – Вы же это имели в виду, Евдокия Тимофеевна? – больше утвердительно, чем вопросительно сказала она, и слезы опять заполнили ее прекрасные в своем невинном выражении глаза.
– Ты, девонька, понапрасну слезы не трать, – ласково сказала баба Дуся, – пойдем-ка на кухню, я тебя чайком побалую, особо заваренным, а ты нас сахарком угостишь. Там и покумекаем.
Девушка, внезапно ставшая покорной, медленно пошла ставить чайник.
– Чего вы затеваете, баба Дуся? – сквозь зубы прошипел Игорь. Ему совсем не нравилось, что старушка опять пытается выбить инициативу у него из рук.
– А ты что, сам не понял? – с недоумением посмотрела она на внука. – Ну, раз такой бестолковый, идем, послушаешь, поймешь.
Заинтриговав напарника, бабушка направилась на кухню, где слышались выразительные шмыгания носом.
– Рассказывай, – приказала бабуся, когда на столе уже стояли белые, с золотой каемкой чашки, до краев наполненные ароматной жидкостью цвета темного янтаря.
История Сашеньки оказалась настолько неожиданна, что даже бабуся сидела, открыв рот, и даже не перебивала. Сестра ее прабабушки по отцовской линии закончила свою жизнь в сумасшедшем доме. Судьба ее была ужасна, врагу не пожелаешь. Она была милая, добрая, романтичная девушка, не обидевшая в жизни даже мухи. Отец ее оказался мелким, но довольно обеспеченным дворянином, просто обожавшим своих дочерей – прабабушку Сашеньки Мари и младшую – Элен. И вот как-то раз Леночка проснулась в своей беленькой комнате с лиловыми занавесками и обнаружила, что руки ее и ночная рубашка все в крови.
Девушка так испугалась, что ничего никому не сказала. Как смогла, застирала ночную рубашку и постаралась забыть этот кошмар. И, может быть, это ей и удалось бы, но в тот же день выяснилось, что ночью был зверски убит хозяин соседней кондитерской, в которую часто после гимназии завозил ее отец.
У Элен хватило твердости, чтобы не связывать эти два события. Но ровно через месяц история повторилась. Только жертвой стал директор женской гимназии. Девушка потеряла покой. Часто встревоженный отец бывал разбужен ее истошными криками, которые она объясняла ночными кошмарами. Кошмары стали повторяться каждую ночь.
Как-то встревоженная горничная пришла к матери Леночки и по секрету шепнула, что девушка стала взрослой и видимо, стесняется сказать об этом. Вот уже третий месяц подряд, как раз на полнолуние, она тщательно пытается скрыть следы своего взросления на ночной рубашке.