– Девчонки, вы чего это? – поинтересовался Вовчик, с удовольствием оглядывая картину поединка. – Не из за меня ли сцепились?
– Да пока ты по складу шатался, она ограбить тебя пыталась! – выкрикнула Лилька, аккуратно промокая платочком черные слезы.
– Да брось, – не поверил Вовчик, – такая лапочка, да грабить! Такая лапочка и по другому заработать может, зачем ей мелочиться! И что можно украсть в этом бардаке? Если только ту старую швабру на шашлык, – заржал он, донельзя довольный своей шуткой.
– Да она в столе твоем шарила!
– Брехня, че там шарить-то? Ежу понятно, что там ничего хорошего быть не может.
– Но она же шарила, я сама видела!
– Брось, ты, крошка, не зашивайся. Она, конечно, телка ничего себе, но я на брюнеток с детства не падкий. Не ревнуй, но кладовщицей я ее возьму. А если действительно любит рукам волю давать, то мы ее быстро образцовой пионеркой сделаем. Ну, говори сама, чего тебе в моем ящике надо было?
– Не скажу, – шмыгнула Иришка носом, – но я не воровка!
– Ах, даже так? То есть все-таки лазила? Признаешь? Ну, тогда тебе волей-неволей придется признаться, за каким ты там паслась.
– Все равно не скажу, – упрямилась Ирина.
– Значит, будем применять меры физического воздействия. У нас коллектив честный, порядочный, некультурных мы не любим.
– Тоже мне, культурные, – раздался замогильный голос, – старушек неповинных мучаете.
За переполохом, который подняла Ирина, все уже подзабыли о такой неприятности, как бабуся. Поэтому, услышав ее голос, компания, как по команде, вздрогнула.
– Кто это? – задала провоцирующий вопрос Ира.
– Уборщица, – отмахнулся Вовчик. – Ты сейчас не о ней, ты о своей судьбе душе подумай. Или говори, что ты тут искала, или готовься к неприятностям.
Ирина мучилась между дилеммой: прикинуться мелкой воровкой и перенести несколько неприятных моментов незаслуженного позора, или выдать себя за наивную добрую душу, услышавшую призывы неведомой ей старушки и решившую прийти к ней на помощь. В конце-концов, она остановилась на второй версии. Первая настолько претила ее кристально честной душе, что даже ради спасения жизни она не могла пойти на добровольное присвоение титула воровки. Ее даже передернуло от этих мыслей.
– Чего кривишься, – заметил Вован, – писать хочешь?
– Нет, просто не знаю, как объяснить вам, чтобы вы мне поверили.
– Это уж не наши проблемы, ничем помочь тебе не можем, – развел руками Вовчик, – выкручивайся, как можешь, сама.
– Я просто шла мимо, – решилась Ирина, – услышала крики о помощи, зашла посмотреть, в чем дело.