Видно, Дрюне мысль моя понравилась, и он ухватился за нее. Не говорить же, в самом деле, даме, что он просто напивается в обществе друга!
— Ага, этой самой… балалайки, — выговорил Дрюня и усиленно закивал головой.
— Ладно, поверила, — миролюбиво сказала я, а Дрюня просто-таки просиял. — А теперь ты берешь свою «Что делать?» и ищешь другое место, где отмечать столь важный праздник. Понял? Быстро!
Сияние исчезло с Дрюниного лица.
— Что случилось, а, Полин?
— Ничего. Тебе такое вредно знать, а то водка в горло не полезет, будешь всю жизнь чаем баловаться. — Дрюня при этих словах как-то съежился и, прижав к себе поближе бутылку, начал пробираться к двери, на выход.
Как раз когда дверь за Дрюней захлопнулась, в кухню явился Виктор Васильевич, неся в руках бутылку сухого белого вина. Судя по этикетке, вкус у него хороший. Вот, значит, зачем он отлучался. Не хотел гостью водкой поить. Такт имеет, это хорошо.
— Так, Виктор Васильевич, начнем с того, что меня зовут Полина, — с чего начать я не знала, и начала с самого простого.
— Очень приятно. Как я понял, мое имя вам уже известно. Позвольте узнать, откуда? — он мило заулыбался, видно, не часто к нему ходят красивые девушки, и обрадовался.
— Я знаю вашего сына Олега…
— Я так и понял, что вы из-за него пришли. Ну почему ко мне, лично ко мне, не придет такая вот красавица? — он театрально воздел руки к потолку, закатил глаза и томно вздохнул.
Прекратив спектакль, он опустился на табуретку, с которой только что слез Дрюня.
— Что же вас привело ко мне? Долги, разбитое сердце или еще что? А куда же делся мой друг? — как бы между прочим поинтересовался Виктор Васильевич, оглядывая кухню в поисках Дрюни.
— Он ушел, — сообщила я.
— Неужели? — Виктор Васильевич явно расстроился.
— Это к лучшему, — мягко сказала я. — Мне нужно с вами поговорить… Это очень серьезный и, сразу признаюсь, неприятный разговор…
— Что-нибудь случилось? — встревожившись, спросил Бирюков.
Я молчала и не знала, как сообщить отцу ужасную новость. Потом, пересилив себя, решила отрубить одним махом.
— С вашим сыном Олегом случилось несчастье. Его убили.
— Что? Когда это случилось? — он осел и совсем размяк на табуретке, а я, воспользовавшись случаем, взяла бутылку вина и убрала ее подальше. Потом поставила чайник на плиту.
— Это случилось вчера, может быть, позавчера. Пока еще ничего не известно. К вам обязательно придут из милиции и все расскажут. А кто убил вашего сына — это я и хочу узнать, так как вместе с убийцей пропали и мои драгоценности, — драгоценности, конечно, не совсем мои, но приходится врать. Хотя там есть и доля моих из бабушкиного наследства, но большинство — Ираиды Сергеевны.