Не все то золото (Никольская) - страница 23

Попробовала. Еще полегчало. Так-то лучше.

Когда я допила бабушкину наливочку, мне стало совсем-совсем легко. Прямо состояние невесомости, как в космосе. Комната плыла перед глазами, кружилась, сворачивалась в клубок и разворачивалась обратно. А я все парила в облаках, лежа на своем старом диване. Даже, наверное, заснула или задремала. Потому что прямо в самый разгар моих полетов, когда я взлетела очень высоко, и мой дом, да и весь город, казались такими маленькими, меня наглым образом прервал звонок. Он резко ворвался в мои мечты.

Как известно, чем ты выше забрался, тем больнее становится, когда приходится падать с этой высоты. Так оно и случилось. Только упала я не только во сне, но и наяву. С дивана. Я-то думала, что упала только во сне, и поэтому минут пять ползала по полу, пытаясь слезть со своего четвероногого друга. Когда я со всего размаха врезалась головой в него и поняла, что выше ничего не может быть, потому что стоит он у меня посреди комнаты и до стенок отсюда далеко, и, значит, это он и есть, а я ползаю по полу, я села, успокоилась немного и пошла открывать дверь настырным гостям, которые терроризировали мой звонок ежесекундно.

Пошла — это было громко сказано, скорее, застенчиво поплелась. То есть, держалась за стенку и добиралась до двери почти ползком.

Очутившись напротив двери и поздравив себя с этой маленькой победой, я заставила свой язык заговорить.

— Да? — получилось неважно, но вполне понимаемо, но видно за дверью был не совсем понимающий человек.

— Кто там? — раздалось с другой стороны баррикады.

— А там кто? — голос показался мне смутно знакомым, но разум мой все еще находился под влиянием бабушкиной наливочки и на своих дверях повесил огромную табличку с надписью: «Не беспокоить!!!»

— Там я.

— И тут я, — табличка увеличилась раз в десять, и я вообще ничего не понимала.

— Слушай, а Ольги там нету рядом где-нибудь, а? — Ольгу какую-то спрашивают… Так я ж Ольга! Вот это да, забыла как себя зовут.

— А вы кто? — тут я вспомнила, что есть еще и глазок в двери и решила туда посмотреть. На коврике перед моей дверью топтался Дрюня Мурашов.

Я оторвалась от глазка и еле-еле смогла открыть дверь. Руки не слушались.

— Дрюня! Как я рада тебя видеть! Какими судьбами?

Дрюня как-то странно повел плечами, ничего не сказав. Но в дверь протиснулся.

— Дрюнь, да ты не стой, проходи. Я тебя чаем напою. А хочешь, покормлю?

Тут я вспомнила, что насчет покормить — это не по моей части, и стала втаскивать Дрюню в зал.

Раскидав свои вещи, вечно валяющиеся где попало, в разные стороны и расчистив место на диване, я усадила Дрюню, а сама побежала в кухню. Там, в шкафчике у меня припасена бутылочка коньячка. Надо отметить встречу со старым другом.