Дрюня был не против. И мы с ним культурно посидели.
— Слушай, Оль, а чего это Полина, опять, что ли, какое дело раскрывает, а? — заговорил Дрюня после первой же соточки коньяка. Видно, долго держал в себе, захотелось поделиться с родной душой.
— Ага. Мне тоже завтра предстоит особо важное задание, — для важности я подняла указательный палец вверх и состроила из себя агента 7.
— Оль, расскажи, а? — глазки у Дрюни загорелись и слюнки потекли.
Он у нас любит послушать всякие истории, да и сам рассказать может, немного приукрасив. Для пользы дела.
Раз уж начала строить агента национальной разведки, надо поддерживать имидж.
— Нет, Андрей. Не могу. Государственная тайна.
— Ну, Оль, ну, пожалуйста, расскажи? Я никому не скажу. Ты же меня знаешь… — не унимался Дрюня.
— Нет, не могу. И именно потому, что я тебя хорошо знаю. Давай лучше еще выпьем для поддержания моего боевого друга и за нашу дружбу.
Выпили за мой дух, за дружбу, Полину, за нового президента и еще за множество всяких всячин.
Коньяк кончился… Обидно, досадно. И запасов у меня больше не было. Дрюня вызвался сбегать в соседний магазин. Пока он бегал, я сидела и думала. Ведь у него никогда не было денег, всегда занимал десятку, двадцатку, а сейчас денег не взял и пошел. Странно…
Размышления мои прервал вернувшийся Дрюня. Он улыбался, нес бутылку сухого белого вина и коробку конфет.
— Дрюня, ты что, ограбил магазин? — я таращилась на все это добро, а когда Дрюня из-за спины вытащил еще пакет, набитый продуктами, челюсть моя не выдержала и отпала. Дрюня вроде как обиделся на мои слова и улыбка сползла с его лица.
— Ну чего ты. Никого я не грабил. Зашел в магазин и купил, — Дрюня насупился и ковырял ботинком мой старый коврик в прихожей.
— Откуда же ты деньги взял-то? У тебя ж их сроду не было? — то ли я такая не умная, то ли бабушкина наливочка на пару с коньячком затуманивали мне ум, но я никак не могла уложить в своей голове то, что Дрюня Мурашов — вечный полубомж и скиталец — купил в магазине вино, конфеты и еще какие-то продукты. Причем, не просто вино, не «Анапу», а хорошее сухое вино.
— Откуда, откуда… Машину продал, — Дрюня не стал ждать приглашения и пошел на кухню.
Я последовала за ним и уселась на табурет, глазея то на Дрюню, то на продукты. А он, нацепив мой старый фартук, принялся что-то готовить из принесенных им продуктов. Про такой Дрюнин талант я не знала и теперь сидела, выпучив глаза и открыв рот.
Увидев меня с таким выражением лица, Дрюня отослал меня мыть фужеры для вина. А я, найдя в своем серванте самые красивые, бережно понесла их на кухню. Мойки они требовали тщательной, так как основательно запылились. Когда же их последний вынимали?