Кэтрин стояла широко раскрыв глаза. Все произошло так быстро. Ей доставляло жгучее удовольствие видеть это грязное животное поверженным. Питер восхищенно присвистнул.
Джервис со стоном сел. Держась за челюсть, он выплюнул на пол маленький белый предмет. Затем дотронулся кончиком языка до пустоты, где еще недавно находился его передний зуб.
– Будь ты проклят, Торнуолд, ты ишуродовал мне рот…
– Нет, это вы будьте прокляты! – двинулась на Джервиса Кэтрин. – Вы заслуживаете даже большего за свои непристойные инсинуации.
– Какой дьявол прошил вас?..
– Уж конечно, не дьявол; кажется, это вы в союзе с дьяволом. – Она передала пистолет Берку, с интересом наблюдавшему за ней. – Я позабочусь, чтобы это стало известно властям.
Джервис неуклюже встал на ноги, подол рубашки болтался вокруг его ног.
– Давайте, сообщайте. А мне придетша шкажать, что мальчишка мошенник, выманил у нас деньги, украл мой пиштолет и штрелял в бежашитную леди.
– Джентльмен не стал бы выставлять себя на посмешище, – отрезала Кэтрин.
– Но мы все же не настаиваем на обвинениях, – сказал Берк, затыкая за пояс пистолет. – Мы уезжаем.
– Вы отпускаете их? – изумилась Кэтрин. – Это что – воровской закон чести?
– Да, – ответил он. – Мы, распутники, держимся друг за друга.
Она понимала, что несправедлива к нему, ибо показания сэра Джервиса в суде превратят это дело в обычный побег из дома. Но она была слишком зла, чтобы отказаться от своих слов.
Стелла вскочила и прильнула к Берку.
– Милорд, может быть, вы позволите мне заплатить вам за помощь.
Волна ярости захлестнула Кэтрин. Она подняла с пола полупенсовик и швырнула в Стеллу. Монета, отскочив, провалилась в темную ложбинку между грудей, женщина вскрикнула от удивления.
– Вот, – сказала Кэтрин, – это все, чего вы стоите.
Берк взял ее за плечо. Его глаза блестели, но губы были сурово сжаты.
– Думаю, мы злоупотребляем гостеприимством.
Они двинулись к дверям, за ними не отставая, как утенок за матерью, семенил Питер.
– Пошлушайте! – крикнул им вслед Джервис. – Мой пиштолет…
– Я присоединю его к своей коллекции, – сказал Берк, закрывая дверь, с тем чтобы не слышать последнего шепелявого проклятия Джервиса.
Возле конюшни Питер остановился и, опустив голову, стал ковырять землю носком сапога. Послеполуденное солнце освещало его трогательно тонкую согнутую шею.
Кэтрин тревожилась, что в гостинице произошло что-то еще и мальчику стыдно признаться в этом. Она крепко прижала его к себе.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? Они не… заставляли тебя делать что-нибудь, чего бы тебе не хотелось?