Когда Розу сбило, портфель сэра Генри вылетел у нее из рук и, описав высоко в воздухе длинную дугу, упал на кучу осенних листьев в скверике посредине площади. Листья падали и падали, и через несколько часов портфеля уже не было видно. Портфель остался здесь лежать на всю долгую зиму и мало–помалу сгнил. К весне десяток государственных секретов особой важности превратился в кучку полезного и питательного удобрения.
В ту же самую пятницу вечером сэр Генри повесился у себя в кабинете. По случаю выходного дня тело его обнаружили только утром в воскресенье.
Он позвонил мисс Уиплеш и узнал, что Роза ушла с его портфелем и не вернулась. Но покончил он с собой не из–за этого. Хотя ему было отлично известно, что от дома мисс Уиплеш до русского посольства рукой подать, а за несколько шиллингов Роза готова расстаться со своей бессмертной душой, он в тот момент не предпринял ничего… Нет, он наложил на себя руки несколько позднее, когда, вернувшись в управление, нашел на своем столе вежливую записочку, приглашавшую его на неофициальное торжество — проводы, которые коллеги устраивали мистеру Кроуму в связи с его уходом на пенсию.
Первыми о смерти сэра Генри узнали «Трое безымянных» из МИ–5.
Тот, который услышал эту весть по телефону, не промолвил ни слова. Он положил трубку и молча прошёл мимо своих двух коллег («Безликих») к щиту, занимавшему целиком одну стену. Там на сложной схеме, отображавшей взаимосвязь всех отделов безопасности, значились фамилии их руководителей. «Безликий» зачеркнул фамилию сэра Генри и вернулся на свое место. Двое остальных кивком головы дали понять, что им все ясно, и заседание продолжалось.
Бакстер Лавлейс получил сообщение о смерти своего шефа по прямому проводу, соединявшему его элегантную квартиру с Управлением безопасности. Лавлейс не смог уехать за город на эти дни, а сидеть в воскресенье в Лондоне ему было обидно, поэтому он пребывал в дурном расположении духа. Чтобы как–то отвлечься, он лепил фигурку из пластилина, отрабатывая каждую деталь.
— Ну конечно. В этом весь сэр Генри. Нарочно выкинул такой номер в воскресенье, чтобы не дать людям спокойно отдохнуть. Ладно, сейчас я приеду.
Он повесил трубку и вернулся к своему занятию. Фигурка была дюймов в девять высотой и сильно смахивала на Бойкотта.
Бакстер Лавлейс отыскал на письменном столе огромную булавку и с силой воткнул ее фигурке под ложечку…
— Ох! — простонал Бойкотт, отрываясь от мощного телескопа, направленного на открытую балконную дверь дома Кромески.
— Что случилось, сэр? — спросил полицейский инспектор, вошедший с каким–то донесением в руках.