– Это что-то новое! – воскликнула Карна – Этого нет ни в одном историческом труде.
– Верно, – отозвался со своего места Мугид. – И когда наши повествования завершатся, вы поймете почему.
– А что тут понимать? – вмешался господин Чрагэн. – Разве ж любят те, кто оказался не прав, в особенности – правители и пресветлые, говорить об этом в открытую? Следовательно, Талигхиллу тоже это мало бы понравилось – он, наверное, и уничтожил подобные записи.
– Вы очень проницательны, господин Чрагэн, – бесстрастным голосом сказал повествователь. – И все же дождемся конца – тогда все поймете.
– Конца чего? – хмыкнул Данкэн. – Или – кого?
– Повествований, господин журналист. Повествований.
– Что сейчас? – угрюмо спросил Шальган. – Судя по моим ощущениям, глубокая ночь.
– Нет, что вы, – ответил Мугид. – Сейчас примерно пять-шесть часов вечера.
Мы удивленно переглянулись. Видимо, у всех внимавших сложилось такое впечатление, что сейчас как минимум полночь.
– На сегодня сеанс закончен? – уточнил я. Мугид согласился:
– Да, закончен. Завтра продолжим, господа.
Мы стали потихоньку расходиться.
Не знаю, как другие, а я лично намерен заняться чтением «Феномена».
Видимо, так уж устроен мир: стоит только что-нибудь запланировать, как моментально в твою жизнь вмешивается нечто, не позволяющее эти планы выполнить. На сей раз помехой моим благим намерениям оказался слуга – самый обыкновенный, ничем не примечательный. Мне почему-то показалось, что это именно он нес мою сумку в день прибытия... хотя, конечно, я мог и ошибиться.
Я давно уже хотел прояснить для себя ситуацию со слугами, и вот – выпал шанс. Он (не шанс, а слуга) шел по кольцевому коридору четвертого этажа, на который я как раз поднялся. Ну что же, изучение «Феномена» вполне может подождать.
– Уважаемый! Эй, молодой человек! – Я попытался привлечь его внимание, но – безрезультатно. Слуга удалялся неспешной походкой, абсолютно игнорируя мои выкрики.
Положим, как следует я не бегал уже давненько, но этого глухонемого я уж догоню, будьте покойны! – пообещал я неизвестно кому и припустил вслед за фигурой в цветастом наряде. Врешь, не уйдешь!
Приятно, что форму я еще не потерял и догнал уходящего сравнительно быстро. Он, заслышав наконец мои шаги, вздрогнул и обернулся. На лице молодого человека застыло удивление.
– Что-то случилось, господин?
– Ага. – Я судорожно заглатывал воздух. Вот тебе и форма. – Ага. Мне нужно... с вами... поговорить – уф!