— И не мечтайте. Конечно, я буду стараться воздерживаться от перебранок, но не позволю ни малейшего панибратства. Для того, чтобы понравиться мне, вам нужно как минимум, напоить меня Отваром, но даже в этом случае я весьма сомневаюсь в перемене своих чувств.
Я промолчал, решив впредь не заводить подобных разговоров. Ободренная моим молчанием, или же заинтригованная, она заговорила снова:
— Вполне возможно, что попробовать Отвар нам придется. Воду мы разлили, а наша жажда за последующие четырнадцать, а может быть, и все двадцать часов, должна усилиться. Тем более, что все это время мы будем находиться на ногах. Что произойдет, если мы будем не в состоянии утерпеть, а напиться можно только из реки? По-моему, чем-чем, но отравой это пойло не является.
— Доподлинно известно, что мы станем совершенно счастливыми. Именно в этом заключается вся трагедия. Эта неизвестная субстанция, называемая Отваром, является самым коварным из всех наркотиков, когда-либо изобретенных людьми. Привыкшим к нему не только кажется, что они испытывают полное блаженство. Употребление Отвара связано со многими дополнительными преимуществами.
Я не смог сдержаться.
— Такие рассуждения крайне опасны. — Отнюдь нет, мистер Темпер. Это всего лишь факты.
— Мне очень не нравится ваше настроение.
— С чего это?
— С чего? — переспросил я. — У меня нет причин стыдиться того, что я собираюсь вам поведать. Родители мои были наркоманами. Отец умер в больнице для бедных. Мать вылечить удалось, но вскоре она умерла от ожогов, которые получила при пожаре на кухне ресторана, где она работала. Обоих похоронили на старом Мелтонвиллском кладбище на самой окраине Онабака. Будучи помоложе, я частенько наведывался к их могилам посетовать на небеса, сколь несправедливо они с ними обошлись, позволив умереть столь позорно, не по-людски. Я…
— Мне очень жаль, Дэн, — тихо, но твердо перебила меня Алиса, — что с вами случилось такое. Только вот не кажется ли вам, что вы стали что-то слишком напыщенно изъясняться?
Я сник.
— Вы правы. Но это из-за того, что мне показалось, что вы пытаетесь меня поддеть.
— И вы захотели обнажить передо мной свою душу? Нет, Дэн, благодарю покорно. Достаточно скверно уже то, что нам пришлось обнажить свои тела. Мне не хочется причинять вам боль, но никак не правомерно сравнивать прежние наркотики и этот Отвар.
— Только потому, что у тех, кто его пьет, не заметно явных признаков физического вырождения? А вы абсолютно уверены в том, что их действительно нет? Разве все это длится достаточно долго, чтобы можно было сделать определенные выводы? И если все здесь на вид так здоровы, благожелательны и счастливы, то почему же Поливиносел попытался вас изнасиловать?