Проверили. Снаряжение и оружие было собрано с бору по сосенке: пистолеты — швейцарские, автоматы — немецкие, два ручных пулемета — бельгийские, гранаты и средства защиты — американские. Никакой ниточки, ведущей к России. За единственным исключением: Валет объявил, что импортными пукалками он пользоваться не обучен, и учиться не собирается — и вооружился обрезом двустволки-вертикалки.
СБ не стал возражать, в конце концов как боевика Валета не собирались использовать, — лишь как непревзойденного знатока местности, всех здешних тайных тропок… Да и на территории незалежной Эстонии до сих пор хватает охотничьих ружей, выпущенных в СССР, мало ли какому местному жителю пришла блажь обрез сладить… Не улика.
Запищала рация. Орлов подошел, надел наушники, произнес лишь два слова: позывной в начале и «Отбой!» в конце. Кивнул Бомберу — всё по плану.
Граев не знал, какая приманка использована для отвлекающей операции, что проводится сейчас в Усть-Нарве. Но наверняка через границу там переправляют нечто небывало важное — то, что эстонцам, получившим преднамеренно слитую информацию, никак нельзя упустить, дать просочиться в страну… И все свободные силы противника сейчас там. И многие не свободные — тоже.
— Последнего инструктажа не будет, — сказал Бомбер. — И так всё знаете. Вместо него — раздача сувениров.
Раздал, каждому по одному: ферромагнитные жетоны на шнурке, без каких-либо надписей. И предметы неясного назначения — нежно-розового цвета, размером и формой напоминающие голубиные яйца. Тоже по одному.
— Ну и куда нам это засунуть? — спросил Макс, вертя в руках доставшиеся на его долю «сувениры».
Бомбер повернулся к нему, и по характерным беззвучным движениям губ вполне можно было прочитать два коротких слова. Потом объяснил ровным тоном:
— Жетон на шею. Гранату — вот сюда.
«Вот сюда» оказалось небольшим кармашком, который имелся на каждом из комбинезонов — странная граната вошла в него плотно, натуге: не выпадет при беге или резких движениях.
— Как этим пользоваться? — спросил Граев. О назначении «голубиного яйца» он догадывался.
— Положить в рот и раздавить зубами. Или дотянуться до кармашка и раздавить. Или не давить, просто положить в рот себе или убитому товарищу — полторы минуты во влажной среде при тридцати шести градусах, — и сработает. Боль почувствовать не успеете. Вот только глотать не советую: взорвется в желудке — подыхать придется долго и мучительно. А фейс пригодным для опознания останется.
Граеву пришел в голову мрачный каламбур: чтобы страна могла сохранить лицо, им придется расстаться с лицами. Ладно, Бог даст, не дойдет до такого… Про жетоны не стал спрашивать — наверняка сработаны так, чтобы над скачанной с них информацией долго бились, расшифровывая. Чтобы расшифровали и ухватились за кончик следа, ведущего далеко-далеко… В никуда.