С заказчиками Макс всегда встречался в кафе «Харлей-Девидсон», хотя к байкерам не имел ни малейшего отношения.
Но Максу ничем не мешали странные (с его точки зрения) лохмато-бородатые типы в косухах, равно как и он им. Байкеры собирались в отдельном зальчике на антресолях, — там у них организовался не то клуб по интересам, не то штаб-квартира.
Макс же предпочитал сидеть внизу, напротив стойки бара. Народ сюда, в общий зал, забредал случайный, привлеченный антуражем: подвешенным на цепях к потолку мотоциклом, давшим название заведению, и стоявшим в углу скелетом в эсэсовской фуражке, и умопомрачительно низким декольте барменши Люсеньки.
…Сегодня Макс поджидал денежного клиента — а пришли сразу двое. Перебор.
Сначала к столику подошел здоровенный верзила. Тавтология, но именно так он и выглядел: верзила, причем здоровенный. Возраст — лет этак под сорок, рост — под два метра, плечистый. Но весь из себя какой-то усталый, мрачный, измотанный, с темными кругами вокруг глаз. Подсел, поздоровался, и объявил, что направлен сюда Хромым.
— И что? — с ленивым интересом спросил Макс. На западного немца, встреча с которым должна была принести неплохой заработок, пришелец никоим образом не походил. — Ну и как у него, у Хромого, дела в Гатчине?
— Хромой там больше не живет, переехал, — без запинки сказал гость.
Пароль, поминавший мифическую личность Хромого, был незамысловат, но порой весьма помогал. Перед людьми, не произнесшими его, Макс делал вид, что не понимает, о чем идет речь. При его работе предосторожность нелишняя.
Макс — когда на горизонте замаячил тридцатилетний юбилей — решил: хватит заниматься рискованными авантюрами, в столь почтенном возрасте стоит поискать работу тихую, — непыльную, но денежную…
Поискал. И нашел, вспомнив увлечения юности. Не совсем тихую, не совсем непыльную, но все-таки не контрактником в горячие точки…