– Конечно, – кивнул Поль, – я хорошо это помню.
– Ты тогда получил второе место, не так ли?
– Да, – подтвердил Поль.
– Ты тогда оказался вторым и в награду получил спортивный автомобиль.
Он посмотрел на меня с удивлением.
– Верно, но откуда ты об этом знаешь?
Я сказал, что об этом тогда писали все газеты, и спросил:
– А ты помнишь, кто был первым?
– Нет. Тогда мне, конечно, было известно это имя, но сейчас я уже забыл его.
– Первое место занял Пьер Сакс! – сказал я.
– Ты?! – удивился Поль. Я кивнул.
– Я учился в скромной пригородной школе. После присуждения первого места меня сфотографировали, и это фото появилось на следующий день в газете, но автомобиль в подарок я не получил. Когда я пришел домой со своей наградой, меня встретил пьяный отец, который посмотрел на мой диплом мутным взглядом и даже не сумел прочесть, что там написано, только спросил, сколько денег я за это получил.
– А ты и в самом деле что-то получил?
– Медаль. Вчера я нашел ее на чердаке среди старого хлама и десять минут не мог до нее дотронуться.
– Она была такая грязная?
– Нет, сияла, как новенькая.
Я заметил, что Рено смотрит на меня недоверчиво и испытующе, и продолжал теребить бумажку в руке. Наконец я встал и поинтересовался, не знает ли он, когда отправляются в Бурже утренние поезда.
– А почему ты меня об этом спрашиваешь? Посмотри сам расписание.
– Ты ведь ездишь туда время от времени, не так ли?
Рено уставился на меня с нескрываемой тревогой.
– И поэтому я должен знать расписание поездов? Если мне случается бывать в Бурже, я езжу туда на машине.
– А раньше как ездил?
– Что значит, «раньше»?
– У тебя что же… родственники в Бурже?
– Нет.
– Друзья?
– Тоже нет. Да почему тебя все это интересует?
– Скажи, ты знаешь, где находится сиротский дом в Бурже?
Рено внимательно посмотрел на меня.
– Сиротский дом? Странный вопрос…
Я пояснил, что готовлю репортаж о сиротских домах во Франции и хочу посетить сиротский дом в Бурже, чтобы определить, соответствует ли он среднему уровню таких учреждений, так как мы начинаем кампанию по сбору средств для сиротских домов.
– Ты имеешь в виду добровольные пожертвования?
– Да.
Рено недоверчиво покосился на меня.
– Ваша газета занимается сбором средств для сирот?
– У журналистов тоже имеются железы внутренней секреции.
Рено больше не улыбался. Он уже понял, что я что-то замышляю, только никак не мог понять, что именно, и потому насторожился.
– Недавно я побывал в Бурже, – сказал я. – Сиротский дом там не очень большой – здание белого цвета, расположенное на высоком холме, на окраине. Верно?