– А мне-то откуда это знать! – огрызнулся Поль.
– О-о, – удивленно протянул я. – Неужели не знаешь?
– Думаешь, мне известны все сиротские дома Франции?
– Мне сказали, что ты знаком с тамошним директором.
– Я понятия не имею, кто является директором сиротского дома в Бурже.
– Достопочтенный господин Рошель.
– Никогда не слышал этого имени.
– Правда?
– Зачем мне лгать!
– Вот это-то и есть самое непонятное.
– Что именно? – Рено явно начинал раздражаться.
– Недавно в редакции мы заговорили о Бурже, и кто-то сказал, что ты уже несколько лет посещаешь сиротский дом господина Рошеля, что ты друг его дома и каждое лето посещаешь сирот. При этом ты каждый раз обедаешь с директором и оставляешь ему денежный чек. Мы тогда сразу подумали, что ты именно тот человек, который может возглавить наш фонд.
Рено вздрогнул и побелел.
– Ни в коем случае! – почти закричал он.
– Боже, да что ты так волнуешься? Это же очень почетно – возглавить фонд и собирать средства в пользу сирот. Все дамы высшего света занимаются благотворительностью. – И прикрыв глаза, я спокойно добавил: – О, я понимаю, что тебя не устраивает – ты не прочь возглавить фонд, только не хочешь делать это благое дело с помощью нашей газеты.
– Совсем не в том дело! Хотя… в определенном смысле… Ты должен меня понять: вы только что разделались с Дювивье и если вы сейчас выберете меня на сию почетную должность, это будет выглядеть подозрительно, люди могут подумать, что я состою с вами в заговоре.
– А ты и был с нами в заговоре. Поль, уже не сдерживаясь, заорал:
– Да! да! Но это не значит, что каждый… Однако, заметив, что я улыбаюсь, он немного успокоился.
– Послушай, – продолжал Поль, – я не люблю это публичное милосердие, мне оно претит. В рекламе, которая раздувает все эти благотворительные акции, есть что-то вульгарное. Сделай милость, поищи для вашего фонда какую-нибудь другую кандидатуру. Пожалуйста, проводите сбор средств, но только без меня.
– Ах, какая неприятность! – с озадаченным видом произнес я.
– О чем ты?
– Боюсь, статья уже напечатана.
– Какая статья?
– По поводу сбора средств для сиротского дома в Бурже.
Рено побагровел от гнева. Приблизившись ко мне вплотную, он закричал:
– Ты хочешь сказать: вы использовали мое имя без моего разрешения?!
Я пожал плечами.
– Увы… Мне очень жаль, но мы были уверены, что ты не станешь возражать…
На миг мне показалось, что он готов меня ударить.
– Боже мой, Сакс, ну можно ли быть таким идиотом?! Ты что же, не понимаешь, какое это имеет для меня значение? Именно сейчас, в тот момент, когда я вот-вот должен стать министром!