На небольшом прямоугольнике рядами, как на опытном пришкольном участке, росли одинаковые деревца. Это были низкорослое деревца, с вяжущими листьями. Чебурек решил попробовать каковы они на вкус, сорвал пару листьев и запихал в рот. Любой нормальный человек тотчас выплюнул бы эту гадость, но Чебурек никогда не относился к разряду нормальных людей. Вместо того, чтобы выплюнуть один листок, Чебурек запихал в рот с десяток. Горьковатый сок растений оказал на него необычайное действие, ему стало весело легко, чувство голода моментально исчезло. Захотелось петь, как птица, скакать, как козленок, и любить все человечество, как мать Тереза.
— Бенедиктов, дай я тебя расцелую, — с раскрытыми для объятий руками и вытянутыми для поцелуя губами кинулся он к Аскольду Варлаамовичу.
Тот ничего подобного не ожидал и уже через секунду барахтался на земле, пытаясь освободиться из объятий взбесившегося Чебурека.
— Снимите с меня этого педика! — орал Бенедиктов во всю глотку, пытаясь уклониться от слюнявившего его Чебурека, — Я за себя не ручаюсь, пришибу гада!
Наконец, ему удалось отпихнуть от себя Чебурека, а тот с шальными глазами, с глуповатой улыбкой кинулся к новой жертве своей внезапно вспыхнувшей любви — к Громиле.
— Громильчик, я тебя обожаю, ты просто супер! Виват профессору, ты самый умный! Я тебя так люблю, так люблю!..
Громила изумленно уставился на своего «заклятого» друга. Что это с ним? Какая муха его укусила?
На вопли Чебурека выглянула Мальвина, закончившая «сеанс отчета», она тоже не могла понять, что происходит.
Чебурек в ту же секунду забыл про Громиллу и, опустившись на колени, повиливая задом, как собака хвостом, на четвереньках поскакал к Мальвине.
— Тяф, тяф, тяф, — звонко залаял он. — Ты моя хозяйка, я твой песик, ты мой котик, я твой вискас, — неумело подражая известному певцу, завыл Громила.
Мальвина уставилась на него, ничего не понимая.
— Что вы с ним сделали? — грозно нахмурив брови, спросила она. — На пять минут вас одних нельзя оставить!
— А мы тут при чем? — в один голос возмутились Бенедиктов и Громила. — Это не мы, это он…
Громила, добежав до девушки, начал поскуливать и повизгивать на манер щенка, бросился к деревцу и, как заправская собака, поднял лапу. В ту же секунду его внимание привлекла здоровенная бабочка, размером с кулак портового грузчика. Громко залаяв, он все еще на четвереньках кинулся ее догонять. С размаху, не рассчитав расстояния, Чебурек долбанулся головой о ствол дерева, взвизгнул и отключился.
Громила, стоявший ближе всего к нему, кинулся к бездыханному телу. Бледный Чебурек с закатившимися глазами лежал, как мертвый. Изо рта тоненькой струйкой стекала пена почему-то зеленого цвета. Громила нащупал пульс и успокаивающе махнул рукой: