— Живой, отключился только.
Он расстегнул ворот рубашки пострадавшего, положил руки вдоль тела. Левая рука была сжата в кулак, Чебурек с трудом разжал его. На ладони лежало несколько темно-зеленых листиков. Громила поднес их к носу, понюхал, разглядел, попробовал на зуб и захохотал.
Мальвина испуганно посмотрела на него — и у этого тоже крыша поехала. Она осторожно приблизилась к Громиле, жующему листик.
— Кока, — произнес он с видом специалиста, дающего справку. — Дерево такое, в его листьях содержится кокаин. Растет на восточных склонах Анд, в Перу и Боливии. Культивируется на плантациях. Точно, — указал он на одинаковые деревца, растущие неподалеку. — Наш Громила плантацию коки нашел, везет дураку.
Бенедиктов с интересом разглядывал деревца, «так вот ты какой, олень северный». Что такое кокаин, он знал. Баловался в молодости, потом приторговывал… Надо же, дерево, кто бы мог подумать. Век живи, век учись. Надо будет потом мужикам рассказать… Воспоминания о мужиках, тотчас же переключились на Хрюкина, напомнив о цели поездки. До этой самой цели, а, значит, до ближайшей посиделки с мужиками было, ой, как далеко.
— Мальвин, раз есть плантация коки, значит, есть люди, — произнес вдруг Громила. — Остров, выходит, обитаемый?
Мальвина, в планы которой не входило делиться полученной информацией, резко ответила:
— Не выдумывай… Плантация, плантация, сам что ли листьев нажрался? Какая плантация, какие люди! Нет здесь никого, а это, — девушка указала рукой на деревья, — игра природы. Понятно? Не забивай башку глупостью, лучше подумай, как нам этого придурка в чувство привести.
Бенедиктов сразу почуял — Мальвина что-то скрывает от них. С чего бы она так разволновалась, когда Громила выдвинул свое предположение? Аскольд решил не спускать глаз с этой лысой гадюки. Если Громилу и Чебурека в расчет он не принимал, то Мальвинку опасался всерьез. Он догадывался, что в ее планы входит возвращение в Ферск в полном одиночестве. Тут она, конечно же, сильно просчиталась, Бенедиктов так просто сдаваться не собирался.
— Хватит трепаться, грузите эту скотину четвероногую в лодку, нам еще пару часов до темноты осталось! — приказала девушка.
— Я в носильщики не нанимался, — огрызнулся Бенедиктов. — Нашла шныря. Нужно тебе, ты и волоки этого наркомана долбанного сама. Мне лично без него гораздо спокойнее, он меня раздражает своей тупостью. Интересно, у Черепушки все такие?…
Мальвина без слов достала пистолет и, помахав у Аскольда перед носом, села в лодку.
Бенедиктов сплюнул, грязно выругался и запев «Если женщина просит…» подошел к Громиле, они потащили Чебурека к лодке — Бенедиктов за ноги, Громила за голову. Длинные худые руки Чебурека болтались, постоянно зацепляясь за кусты и деревья, усложняя задачу. Они швырнули Громилу на дно лодки, чуть не перевернув ее. Грести пришлось в основном Бенедиктову, от мозгляка Громилы, толку было как от козла молока. Он действовал веслом, как иголкой, только протыкая воду.