— Я не шучу, — ровно промолвил он.
— Значит, вы сошли с ума.
— Я никогда не был в более здравом уме. Это единственно возможное решение.
— Ничего подобного! Я возвращаюсь в Мексику!
Лицо мужчины напряглось, и Мария решила, что он будет спорить. Но тот вдруг успокоился.
— В таком состоянии? И как же вы поедете?
— Не сейчас. Через несколько дней…
— Очень хорошо. Через несколько дней и поговорим. Советую вам серьезно подумать над моим предложением.
— Так это было предложение? — иронически спросила она. — А я думала, ультиматум.
— Я ведь не могу заставить вас, правда? — холодно ответил он. — Могу только предложить и попросить вас подумать. Если мы поженимся, ваш ребенок родится в законном браке. Ваша собственная жизнь будет устроена. Зачем вам отказываться?
— Зачем? — повторила ошарашенная Мария. — Затем, что вы с первой минуты стали моим врагом. Затем, что между нами никогда не будет мира. Затем, что я вас терпеть не могу!
Он пожал плечами.
— Я тоже не испытываю к вам особой симпатии. Все дело в приличиях. Я не хочу, чтобы маленький Хантер был незаконнорожденным. У нас в Америке такие вещи имеют значение.
— Но ни меня, ни его здесь не будет! — решительно напомнила она.
Тео нетерпеливо вздохнул.
— Очень хорошо. Сменим тему. Кстати, не слишком торопитесь с отъездом. Ваше сегодняшнее посещение пошло дедушке на пользу. Если вы повторите визит, может быть, он пойдет на поправку. Вы перед ним в долгу.
— Да, это верно, — тут же согласилась она. — Я с радостью сделаю для него все, что могу. Он был так добр ко мне!
— Вот и хорошо. Я вернусь позже.
После ухода Теодора у Марии голова пошла кругом. Ужасное состояние Франка, его теплое отношение к ней, показания свидетеля и, наконец, дерзкое, возмутительное предложение руки окончательно вывели ее из равновесия.
Но предательская память раз за разом воскрешала сцену, о которой Марии хотелось забыть. В ту первую ночь, когда они сидели у фонтана, Тео сказал, что она никогда не будет принадлежать Максимилиану.
«Вы знали это с первой минуты нашего знакомства…»
Теодор прикасался к ее лицу кончиками пальцев, заставляя тело гореть огнем, и вполголоса произносил слова, которых она боялась и жаждала одновременно: «Вы не девочка, а женщина. Вам нужен мужчина». — «Только не вы», — возражала тогда она.
Не правда. Этот человек мог овладеть ее душой и телом. Если бы все сложилось по-другому…
Она потрясла головой и вернулась к действительности. Слишком поздно. Все было решено еще до их встречи. А теперь они враги, короткий миг предательского влечения канул в Лету. Мария принадлежала только Максимилиану, который любил ее как мог и в смерти которого она винила себя куда сильнее, чем думал Теодор.