— Получается так.
— Теперь смотрим на фотографии. Что видим. Танки и пушки как стояли, так и стоят. Можно, конечно, все списать на повсеместную российскую безалаберность. Ха-ха. Дескать, старые хозяева уехали, а макеты свои не забрали. Вот и стоят. Но как ты сам видишь, «макетов» стало больше. Теперь добавь сюда технику, которая идет с Тенешевского завода под маркировкой тягачей, вездеходов, транспортеров и тому подобного. Судя по все тем же фотографиям, гореловский вклад в это великолепие далеко не единственный. Я, конечно, имею в виду младшего Горелова. Но это ещё не все. Вот доклад начальника радиолокационной войсковой части, расквартированной на Балхаше, в задачи которой входит отслеживать воздушные цели, в частности, над Учкудуком. Так вот: о смене хозяев на данном объекте этому начальнику ничего не известно, и активность полетов, по мнению пэвэошника снизилась незначительно. Вот вам, пожалуйста, изменения графика полетов за последние семь лет. Смотрите и любуйтесь.
— Да, — восхищенно тяну я. — Ловко придумано. С такой-то крышей и такой маскировкой далеко пойти можно!
— Они и пошли не близко, — соглашается майор Пластун. — С девяносто второго года с центральной базы «Вестборн Текнолоджи» идет бойкая торговля оружием, что называется, «оптом и в розницу со склада в Учкудуке». С девяносто третьего командует этим делом, как мы помним, все тот же Мухамедшин.
— Что же произошло потом? С чего бы ему впоследствии приезжать в Москву и получать пулю в голову?
— Не смеши меня. Я здесь и так аж до слез ухохотался. Сюда он приехал, конечно же, не за пулей, но об этом чуть позже. Итак с девяносто третьего года экс-полковник командует базой и, я уверен, получает с этого дела свои комиссионные. Чуть позже Москву опять путчит, но вновь не фатально. Правда, генерал Бумазеев, бывший здесь на первых ролях, попадает в опалу, но тоже без особых последствий. Не прошло и трех лет, как вчерашние заговорщики стали превращаться чуть ли не в национальных героев. Сейчас бывший генерал от авиации выбился в генерал-губернаторы. И, похоже, никто ему ничего вспоминать не собирается.
— Что там вообще о нем значится? — задаю я вопрос более праздный, чем деловой. Об исторической фигуре генерала Бумазеева каждому из нас известно немало, но толку от этих знаний — чуть-чуть. Сейчас мне просто нужно время для обдумывания всего услышанного.
— Достаточно, — обреченно машет рукой Валера. — Летчик бомбардировочной авиации в Афганистане. Командир авиаполка. За уничтожение мирных кишлаков правительством Афганистана был зачислен в военные преступники, дело отослано в международный суд в Гааге. Надо бы, правда, уточнить у Тагира, когда он вернется, значение термина «мирный кишлак», но все же.