— Невероятно. А электрический разряд?
— Остаётся загадкой. Мы не знаем, как прикосновение человека может вызвать разряд, в то время как всё остальное, насколько нам известно, разряда не вызывает. Также мы не знаем, почему Ллойд, один-единственный, избежал такой участи. У нас уже больше данных, чем мы когда-либо проанализируем, и все друг другу противоречат.
— Как насчёт того, что радиосвязь после взрыва пропала? Метеорит к этому причастен?
— Да. Кажется, после разряда метеорит оказался в некотором возбуждённом состоянии и излучал радиоволны — длинноволновое электромагнитное излучение. Это согласуется с помехами в радиосвязи. Со временем его излучение угасло, но в непосредственной близости — скажем, внутри туннеля — метеорит продолжал излучать достаточно радиошума, чтобы сделать связь невозможной, по крайней мере, на несколько часов.
— А сейчас?
— Сейчас всё устаканилось. Во всяком случае, до следующего взрыва.
Глинн молчаливо выдыхал дым и, как видел МакФарлэйн, наслаждался сигаретой. Затем жестом указал на берег и хилый сарай, что скрывал метеорит.
— Через несколько часов он окажется в трюме. Если у вас есть последние сомнения, я должен узнать их сейчас. В открытом море от этого будет зависеть наша жизнь.
МакФарлэйн помолчал. Он чуть ли не физически ощущал на своих плечах всю тяжесть этого вопроса.
— Я просто не могу предсказать, что может произойти, — сказал он.
Глинн сделал очередную затяжку.
— Я не выспрашиваю предсказаний, а лишь догадки, основанные на имеющихся данных.
— У нас был шанс в различных условиях провести за ним наблюдения, в течение почти двух недель. За исключением электрического разряда, очевидно, вызванного прикосновением человека, он кажется абсолютно инертным. Он никак не реагирует ни на прикосновение металла, ни даже на микропробу электронного микроскопа высокой мощности. До тех пор, пока наши меры предосторожности соблюдены, не вижу причин, по которым он вдруг может непредсказуемо повести себя в трюме «Рольваага».
МакФарлэйн помедлил, размышляя над тем, не прельстил ли его метеорит настолько, что он потерял объективность. Сама мысль о том, чтобы уплыть без него, казалась… немыслимой. Он сменил тему.
— Ллойд висит на спутниковом телефоне чуть ли не каждый час, и отчаянно требует новостей.
Глинн блаженно вдохнул дым, с полузакрытыми глазами он напоминал Будду.
— Через тридцать минут, как только совсем стемнеет, мы подведём корабль к обрыву и примемся водружать метеорит на башню, высовывающуюся из трюма. Метеорит окажется в трюме к трём утра, и к рассвету мы будем далеко в нейтральных водах. Всё это вы можете рассказать господину Ллойду. Всё под контролем. Операцию будут проводить Гарза и Стоуншифер. Во мне не будет необходимости до самого конца.