— Теперь держитесь все подальше, — сказал Глинн. — Включаемся, и — поехали!
Ни с того, ни с сего сцена оживилась. Послышалось гудение, и система направляющих пришла в движение, потянув за собой лимузин вдоль канавы. Техники стояли у цифровых камер, записывая весь процесс.
Неподалёку послышался треск взрыва, затем ещё два, друг за другом. МакФарлэйн инстинктивно пригнулся, опознав звук как выстрелы. Никто не казался обеспокоенным, и он посмотрел в направлении шума. Казалось, звуки доносились из кустов справа от него. Внимательно всмотревшись в листву, он обнаружил две больших винтовки, установленные на стальной пьедестал. Стволы были отпилены, и пули летели прямо от курков.
Внезапно он понял, где он находится. «Дили Плаза»,[4] — пробормотал он.
Гарза улыбнулся.
МакФарлэйн ступил на дёрн и всмотрелся в обе винтовки ещё внимательнее. Следуя направлению стволов, он обнаружил, что манекен справа на заднем сиденье склонился в сторону, и его голова разбита вдребезги.
Глинн приблизился к машине, осмотрел манекены и затем пробормотал что-то человеку, стоящему позади него, жестами показывая траектории пуль. Когда он отошёл от машины и направился к МакФарлэйну, техники заняли его место, фотографируя всю сцену и записывая данные.
— Добро пожаловать в мой музей, доктор МакФарлэйн, — сказал он, обмениваясь с ним рукопожатием. — Однако, я бы посоветовал вам сойти с травяного холма: в винтовке ещё остались заряды.
Он повернулся к Гарза.
— Замечательно. Мы его подбили. Нет никакой нужды в дополнительных объяснениях.
— Так это и есть тот проект, который вы готовитесь завершить? — Спросил МакФарлэйн.
Глинн кивнул.
— Не так давно всплыли новые обстоятельства, которые нуждались в дальнейшем анализе.
— И что вы обнаружили?
Глинн одарил его прохладным взглядом.
— Возможно, в один прекрасный день вы прочитаете об этом в «Нью-Йорк таймс», доктор МакФарлэйн. Впрочем, я в этом сомневаюсь. Ну а пока, позвольте мне сообщить вам, что у меня появилось намного более уважительное отношение к теоретикам конспирации, чем было месяц назад.
— Как интересно. Это должно было влететь в копеечку. Кто оплатил такой проект?
Многозначительное молчание.
— Какое это имеет отношение к инженерии? — Наконец спросил МакФарлэйн.
— Да какое угодно! ЭИР — пионер в науке об анализе неудач, и до сих пор в этой области лежит половина нашей работы. Понимание того, как возникают промахи — самый важный компонент в решении инженерных проблем.
— Но это…? — МакФарлэйн махнул рукой в направлении имитации площади.
Глинн уклончиво улыбнулся.