Коридор учреждения и на этот раз был необычно пуст и гулок. Генерал Спиваков вышагивал по нему своей упругой, пружинистой походкой. Константин Дмитриевич Меркулов едва поспевал за бодрым стариканом.
— Ребята провернули огромную работу, — говорил Меркулов. — И, согласись, факты, которые они нарыли, заслуживают внимания.
Спиваков поморщился.
— Костя, не гони волну. Ну, нашли твои ребята спортзал, который зарегистрировал во Владивостоке какой-то японский эмигрант. Ну и что?
Меркулов грозно сдвинул брови.
— Не какой-то. Тот самый. Юкио Бака, по документам.
Генерал нетерпеливо качнул головой.
— По имеющимся у нас документам, Юкио Бака не имеет никакого отношения к Томоаки Икэда, — отчеканил он. — Если японцы не хотят предоставлять информацию, нам ее никак не получить.
— Можно же запросить архив, — не унимался Меркулов. — Уж в вашем ведомстве точно есть вся японская пресса прошлого века.
На это генералу не нашлось что возразить.
— Вряд ли случайно этому не родственнику вздумалось эмигрировать в Россию через сутки после убийства, — продолжал настаивать Константин Дмитриевич. — Кстати, вы проверяли все рейсы из Москвы во Владивосток?
Генерал резко остановился и повернулся к Меркулову.
— Костя, — холодно сказал он, буравя Меркулова глубоко посаженными угрюмыми глазами. — Это очень интересная версия. Твои ребята — молодцы. Но посылать свою лучшую опергруппу черт-те куда, во Владивосток, чтоб проверить, что все японцы на одно лицо — я не буду! Меркулов спокойно встретил взгляд Спивакова и столь же спокойно ответил:
— В таком случае я могу попросить твоей помощи узнать, каким образом официально Юкио Бака появился во Владивостоке? И были ли пассажиры японской внешности на рейсах во Владивосток.
Генерал пожевал губы, вздохнул и кивнул.
— Хорошо. Но только потому, что уважаю твои заслуги и способности твоего Турецкого.
— Турецкий, к сожалению, уже не мой, — сказал на это Константин Дмитриевич. — Но если я найду доказательства?..
— Наше ведомство всегда оказывается первым в нужную минуту, — перебил его генерал Спиваков. — И даже не думай возражать. Ладно, Костя, мне пора. Я и так с тобой задержался. Извини.
Он пожал руку Меркулову, повернулся и, мгновение спустя, скрылся за одной из многочисленных дверей.