— Почему? — спросил Гнедич, понимая, что вопрос этот, в сущности, риторический, к протоколу ничего не добавит и не убавит.
— Видите ли, — серьезно ответила Эдна Дитриховна, — наукой доказано, что гены с большей вероятностью срабатывают, если ребенок растет в тех же или максимально близких условиях, в каких рос тот из предков, от кого они ему достались. Вот поэтому-то переезд в Германию и стал для нашей семьи так важен… Я ответила на ваши вопросы?
Покидая квартиру Грабкиных, Гнедич постарался как можно быстрее сбросить с себя атмосферу этого дома, напоминающую, как подумалось ему, почему-то о кладбище… Впрочем, фактически так оно и было: глава семьи здесь был явно зачислен в покойники и вопреки всему, что Олег знал о капитане, он невольно посочувствовал ему…
На улице был сыро и ветрено, в лицо оперативнику летела какая-то вполне омерзительная смесь дождя и снежной крупы. И все это в сочетании с мыслью о том, насколько пустым оказался визит к Эдне Дитриховне, никак не улучшало Олегу настроения. Вдобавок ко всему в кармане пиджака, до которого еще нужно было добраться, распахивая на холодном ветру пальто, надрывался мобильный.
— Черт с ним, подождут… — сердито пробормотал Гнедич и, оглядевшись по сторонам, обнаружил, к некоторому облегчению, совсем неподалеку только что вспыхнувшую вывеску какого-то кафе.
Спустя несколько минут, взяв чашку чая, на вид крепкого, и пару бутербродов с сыром и зеленью, Гнедич приземлился за один из многочисленных пустующих в это время столиков и лишь после этого снял пальто и посмотрел на определитель мобильного. На мониторе телефона красовался номер Турецкого, который тот вручил в самом начале следствия всем членам оперативно-следственной группы.
«Что-то срочное, — понял Олег и посмотрел на свои бутерброды почти с отчаянием. — Денек этот явно не мой…»
Судя по тому, что теперь номер Александра Борисовича оказался занят, действительно произошло что-то, из-за чего он обзванивал если и не всех подряд, то по крайней мере свободных от срочных заданий оперативников. Так что к чаю Гнедич приступил, чувствуя себя почти преступником за то, что не откликнулся вовремя.
До Турецкого он дозвонился только спустя минут пятнадцать.
— Почему не откликнулись сразу? — сухо поинтересовался руководитель опергруппы. И не дожидаясь ответа замявшегося Гнедича, а главное, даже не спросив о результатах визита к Эдне Дитриховне Грабкиной, вслед за этим коротко распорядился: — Жду вас у себя через сорок пять минут.
Олег посмотрел на заткнувшийся моментально мобильник, мониторчик которого свидетельствовал, что если он и успеет вовремя, то исключительно чудом, и поспешно покинул уютное, теплое кафе.