- Ага, - согласился Юра.
- Чего, теперь еще одно?
- Да нет. Сюда водички налью.
- На фига тебе водички? - воскликнул мужик. - Слушай, у тебя деньги есть?
Деньги еще оставались.
- Давай двойную норму выполним.
Глаза у дядьки горели.
- Я тебя сейчас к бабе отведу. У нее всегда есть. Она тебе целое ведро нальет сразу. Тебе даже по дворам ходить не придется. А ты мне всего литр поставишь. Это же ничего по сравнению с тем унижением, которое ты испытываешь. Приходится в каждый дом заходить, объяснять, что тебе нужна самогонка или там водка. А водка тут есть, кстати?
Мудрецкий посмотрел на полное ведро.
- Ну, один добрый человек полбутылки вылил.
- Неужели? Ой, какой коктейль!
Мужичок упал на колени и сунул нос в поднимающиеся пары. Мимо шла парочка легко одетых кооперативщиков, по-старому колхозников.
- Митяй, ты чего это на коленях стоишь? - заинтересовался один и подошел к лейтенанту, не знавшему, как оторваться от «синяка», так как тот цепко обхватил ведро с пойлом двумя руками и не пускал Юрку дальше.
Надо было выбираться из статического состояния, и Мудрецкий быстро согласился, чтобы дядька вел его к бабе, у которой, как он выражался, всегда полно.
Мужики, поглядев на одно пустое ведро и на одно полное, уловили запах и смекнули по разговору, что речь идет о наполнении и второго сосуда.
- Зря так носишь, офицер. Все выветривается, - поделился знакомый Митяя с не менее красно-синим шнобелем, чем у стоящего на коленях. - Надо к продукту уважение проявлять, носить в мелкой таре. А не так, чуть ли не в ванной. Это может здоровье сильно подорвать, и так случится, что завтра тебе уже ничего не надо будет.
- Это почему? - не понял Мудрецкий.
- А потому что, сынок, - а дядька был раза в два постарше, - на кладбище отъедешь, надорвешься.
- Да ничего со мной не будет, - повел плечами Юра. - Что, я два ведра не донесу?
- Донести-то донесешь, а вот выпить не сможешь.
- Я не для себя набираю.
- А, так вас там целая компания. Офицеры выпить любят, - начали между собой судачить мужики, уже втроем увязавшись за Юркой, который, словно робот, теперь следовал указаниям «синяков».
Прошли они метров семьдесят-восемьдесят, и к тройке прилип четвертый. Теперь уже все громогласно обсуждали, к какой именно бабе-самогонщице им завернуть и заполучить еще ведро первача.
Про Мудрецкого все забыли, и его в расчет уже никто не принимал. Неважно, что у него деньги, что он несет, люди вели разговор меж собой так, будто сейчас они пойдут, купят ведро самогонки и засядут по-хорошему, на трое суток. Попивать зелье и переться от жизни.