— Спасибо. Еще как.
— Наслушались?
— Пока да. А сейчас вы что думаете делать? — встрепенулся он, видя, что Клубин собирается зарядить новый диск.
— Подучу его математике.
— Вы считаете, это нормально?
— А что? — с улыбкой повернулся гребис, диск держа возле прорези.
Карлсен глянул на настенный индикатор.
— У меня ощущение, что Скибор почти уже на пределе. И ему, между прочим, больно.
Клубин задумчиво поджал губы.
— Видите ли, если теперь остановиться, главная-то суть демонстрации до вас так и не дойдет.
Пререкаться с хозяином было нелегко, но деваться некуда.
— И в чем же она?
Клубин, со скользящим выражением глаз поглядев на ульфида, повернулся и вышел в соседнюю комнату. Карлсен истолковал это как знак пройти следом.
Клубин притворил дверь.
— Что вас волнует?
— Что волнует? То, что от информации, если ее непрерывно закачивать, он лопнет как шар!
— Да не лопнет, — раздраженно перебил Клубин. — Когда наступит предел, он просто отключится.
— Отключится?
— Именно. Произойдет своего рода замыкание.
— А если навсегда?
— Не исключено, — сказал Клубин так, будто пытался приободрить.
— Тогда ради Бога, давайте прекратим.
— Ну что ж, если вам так неймется. Хотя делается-то все именно для вас. Я пытаюсь показать, в чем именно изъян в вашем представлении об эволюции.
За напускной вежливостью чувствовалось раздражение, но гребис себя сдерживал.
— Я понял. А теперь прошу вас, давайте остановимся.
— Что ж, ладно, — пожал плечами Клубин.
Они возвратились в соседнюю комнату. Ульфид смотрел на них с боязливым волнением. Гелла поглаживала его по голове.
— Боюсь, наш гость за то, чтобы свернуть эксперимент.
Страдальческие глаза засветились благодарностью.
— Мне можно идти? — умоляюще спросил он.
— Разумеется. Услужить гостям для нас всегда радость.
Издевка чувствовалась лишь в словах, в остальном сдержанность была безупречна. Склонившись над пультом, он утопил кнопку и ловко ухватил вынырнувший диск, другой рукой увернув на минимум регулятор. Лицо ульфида исказилось судорогой тревожного изумления, вслед за чем разум в глазах стал угасать. Не прошло и десяти секунд, как на них уже снова пялилась кромешно дикая образина. Гелла сняла ему с башки скорб, который плавно взъехал и закачался на шнуре.
— Я не говорил, чтоб вы лишали его разума, — запоздало спохватился Карлсен.
— Ишь ты! — Клубин саркастически ухмыльнулся. — И английский ему, и философию! Думаете, он от этого счастливей будет? Мне так не кажется. Гелла, — кивком указал он девице, — отведи этого обратно.
— Пойдем, Гумочка. Как раз чаю попьем. — Ульфид, пошатываясь, встал и был выведен подругой, ласково приобнимающей ему округлый бок.