— Как ты догадался?!
— Потому что без меня этого бы не произошло, — чуть ли не виновато произнес тот.
— Ты все это вызвал?
— Нет, что вы. Я был просто катализатором. Как вон и оно, — он кивком указал на джерид.
— Не понимаю.
Изнутри донесся негромкий ропот, словно приглушенные аплодисменты.
— К сожалению, времени на разъяснения нет. Вам необходимо немедленно уйти.
— Уйти?? (чушь какая-то). С какой стати?
— Вы видели гребиров, и так и не поняли?
— Нет.
— Они только что выдворили вас с ритуала плодородия, — не повышая голоса сказал каджек. — Но у них осталось смутное чувство, что победа за вами. Вы отказались признать их превосходство. В отношении гребиров такое всегда опасно.
— Почему? Выставили так выставили, чего такого?
— Вы не гребир. Кроме того, — уж извините, — вы допустили большую оплошность, выказав свое к ним отношение. Для них это наихудшее из оскорблений. Поэтому вы должны немедленно ретироваться.
— А товарищ мой?
— Пока вы с ним, вы в опасности.
— Но как же я вернусь на Землю?
— Это все обустроено. Уходите как можно скорее.
Настойчивость в голосе дала понять: положение опаснее, чем кажется.
— Но куда?
— К подножию джерида.
— И как?
— Вплавь, — каджек указал на воду.
— Л-ладно, — проговорил Карлсен, все еще колеблясь.
Дорога, подходя к озеру, образовывала футовый уступ. Осмотрительно сев, он обе ноги сунул в воду. Не вода, а батут какой-то: упругая.
— Спешите.
Карлсен, толкнувшись, с головой ушел под воду. Подозрение оправдалось: тело действительно потяжелело. Тут теплая желеобразная вода снова вытолкнутла его наружу. Выровнявшись, он резкими отмашками поплыл — получалось как раз вдоль дороги. Дистанция давалась неожиданно легко. Вода сама вытесняла тело, так что с каждым взмахом он продвигался как минимум на два корпуса. Когда через какое-то время обернулся, каджек уже исчез.
Пловцом Карлсен был великолепным, и вскоре покрыл уже значительное расстояние. Оглянувшись через плечо, увидел на берегу нескольких женщин — стоят, смотрят вслед. Хотя вряд ли кому было дело до одинокого пловца: вон они, постояли и разошлись.
Расстояние оказалось больше, чем он предполагал: вот уж полчаса как в воде, а до джерида все еще по меньшей мере миля. Карлсен решил устроить себе короткую передышку, звездой раскинувшись на поверхности. Город в такой дали, что уже не различат. Тем не менее, какой-то инстинкт подгонял, и Карлсен поплыл длинными, размеренными гребками, от которых вода вытесняла корпус чуть ли не целиком. Странное внутреннее напряжение держалось, покуда он, выбравшись шаткой поступью на берег, не рухнул в спутанные, проволочно-жесткие космы синей травы. Сердце колотилось так, что казалось, оно одно переполняет грудь, тесня дыхание. От подножия джерида его отделяла лишь сотня-другая ярдов.