В двери кто-то тихо постучал. Максимов подошел, приготовился повернуть ключ.
— Кто?
— Максим, это Юко. Пустите меня, пожалуйста.
В шепоте японки было столько паники, что Максимов невольно напрягся.
Распахнул дверь. Юко кошкой шмыгнула в комнату.
«Маскарад продолжается. Может, и мне, чтобы не отрываться от коллектива, вырядиться Фредди Крюгером?» — подумал Максимов, провожая ее взглядом.
Юко замерла посреди комнаты, позволяя по достоинству оценить произошедшую с ней метаморфозу. Максимов давно пришел к антинаучному убеждению, что если мужчина и произошел от озабоченного павиана, то женщины получились в результате случайной мутации бабочек. Только эти легкомысленные насекомые способны превращаться из невзрачной личинки в порхающий цветок и обратно без всякого вреда для здоровья. Чуть пригрело солнышко счастья, как бывшая замухрышка уже вовсю трепещет цветными крылышками и вкушает нектар жизни.
За несколько часов с момента их первой встречи Юко успела превратиться из зачуханной аспирантки, правда, с милой мордашкой, в элегантную молодую женщину Оказалось, что под холщовой робой скрывалась вполне европейских стандартов фигурка, что в сочетании с классическими восточными чертами лица, подчеркнутыми умелым макияжем, создавало неотразимый эффект. Убойная сила красоты умножалась коротким облегающим платьем цвета бургундского вина, со смелым боковым разрезом до верхушки бедра. И окончательно добить любого представителя мужского пола должно было беспомощное выражение лица и тихая паника, плескавшаяся в глубине черных глаз. Интересно, у кого не дрогнет сердце и не зароятся в голове шкодливые мыслишки при виде соблазнительной юной красавицы, всем своим видом взывающей о помощи?
«Впечатляет. Знать бы только, зачем?» — подумал Максимов.
— Садись, Юко.
Он указал ей на кресло. Сам сел напротив. Юко скромно сжала острые коленки. Разрез на бедре раскрылся, что скромности ее облику не прибавило.
— Что случилось? — спросил Максимов, старательно глядя в лицо девушки.
Юко сцепила пальцы. Лак на ногтях оказался в тон платью, бордово-красным.
— Пообещайте ничего не говорить Леону, — прошептала она.
— Сначала неплохо было бы узнать, почему?
— Он — журналист.
— В определенных случаях — это крупный недостаток, — согласился Максимов.
— С вас я могу взять слово ученого. А он… — Юко сделала презрительную гримаску, после чего послала Максимову такой взгляд, после которого можно было, если попросит, даже присягнуть на верность самому микадо. — Я могу на вас рассчитывать?
— Безусловно, — с максимальной искренностью ответил Максимов.