— Какой ужас, — возмущенно выдохнула Арина Михайловна. — Это же дети слышат!
— Не бойтесь, ушки у них закаленные, — успокоил ее Максимов.
Максимов подвел ее к машине со стороны пассажирского места, открыл дверцу. Помог устроиться в салоне. Не успел обойти машину и взяться за ручку дверцы, как из кустов вылетел доберман. Ошалевший от свободы и безнаказанности, пес зарычал и стал скалить зубы. По бугристому загривку пошли гулять нервные волны. Пес ярил сам себя, скребя когтями по земле.
Арина Михайловна с неподдельным ужасом на лице оглянулась на Максимова.
Он втянул носом воздух и встряхнул расслабленными кистями рук. Потом открыл дверцу. Наклонился в салон.
— Все в порядке. Не волнуйтесь. Дверь не открывать, стекло не опускать, — ровным голосом произнес Максимов.
Пес бросился в атаку, чавкнул слюнявой мордой по стеклу. Арина Михайловна, вскрикнув, шарахнулась в сторону от налитых кровью глаз и желтых клыков, прижатых к стеклу.
Максимов взял большую отвертку, всегда лежащую у рычага переключения скоростей. Спрятал ее в левой руке, прижав жало к внутренней стороне запястья. Знал, что пса дядя Коля так и не удосужился выдрессировать, доберман остался бестолковой и безмозглой горой мышц, такой нарвется на удар и даже не поймет, что умер. Захлопнув дверь, Максимов тихо свистнул. Пес зарычал, еще раз ткнулся мордой, заляпав стекло слюной.
— Ко мне иди, тварь бестолковая! — поманил его Максимов.
На зов явился не пес, а его вечно пьяный хозяин.
— Ты чо собаку дразнишь! — процедил он, смерив Максимова взглядом. Глаза у дяди Коли были такие же, как у пса, навыкате и налитые кровью.
Останавливаться ради разговора с малохольным интеллигентом он не собирался. Разобравшись с мамашами, шел к скамейке завершить дискуссию со старшими представительницами женского населения.
— Минутку, — остановил его Максимов.
Дядя Коля затормозил, долго покачиваясь, ловил равновесие. Наконец, удержав изможденное алкоголизмом тело в вертикальном положении, уставился на Максимова. Пес, обежав машину, пристроился к ноге хозяина и тоже смотрел на чужака глазами, глупыми, как шарики от пинг-понга.
Пахло от дяди Коли перегаром, псиной и рыбными консервами. Максимову пришлось отступить на шаг назад. Точно на дистанцию прямого удара рукой.
Он критически осмотрел противника. Хотя дядя Коля и был в застиранной майке и спортивных штанах, его спортивная форма оставляла желать лучшего. Максимов не нашел ни одного места на его теле, состоящем из выпирающих костей и дряблых мышц, куда можно было бы ударить без риска моментально отправить собаковода на тот свет. И решил воздействовать словом.