– Стараюсь, – немедленно последовал ответ.
– А зачем же тогда твой Величко подсовывает мне в машину «жучки»? Ведь это дело рук его хлопцев, я почти уверен. Сразу впендюривать «жучок» не стали, боялись, что я тщательно осмотрю машину. А потом всунули.
– Что ты такое говоришь? – нахмурился Роман. – «Жучок»? Я никаких распоряжений на этот счет не отдавал.
– Это радует, – елейным тоном ответил Свиридов.
– Я разберусь с этим. А где «жучок»?
– У меня в машине. Приклеен на пластинку вентиляторной решетки.
– Угу, – Знаменский поднялся с места и, взяв телефонную трубку, сказал, вероятно, обращаясь к охране: – Поднимайтесь наверх. Я выхожу.
Потом вдруг что-то вспомнил, повернулся к Владимиру и сказал:
– Да... совсем голова дырявая стала. У меня же сегодня юбилей. Тридцать четыре года. Будем праздновать, хотя и не хочется. А куда деваться – солидный бизнесмен владеет многим, но себе не принадлежит.
– А где?
– В «Хамелеоне»...
После ухода Романа Полина вышла на кухню и закрыла за собой дверь.
– Что-то у тебя мрачный вид. Как будто не я, а ты совершал этот сумасшедший ночной вояж, – сказал Свиридов Фокину.
– Опять, – проворчал Фокин.
– Что – опять? Эти твои... неврастенические видения?
– Да... сегодня всю ночь колбасило. Полина сказала наутро, что у меня было такое лицо, словно в меня вселился легион бесов.
– Легион бесов? В священника? Да, это тяжелый диагноз, – озабоченно проговорил Владимир. – Ну ничего... разве легион бесов способен справиться с Афоней Фокиным?
– Свежо питание, да дезинфицируется с трудом, – буркнул тот. – Посмотрим. Пойдешь сегодня на именины Знаменского? Говорят, будет знатно. А то в последнее время этот их «Элизеум» впору переквалифицировать в похоронную контору. Мрачно. Надо развеяться.
– Это я уговорила брата устроить торжество, – сказала Полина, входя в комнату. – Он очень сопротивлялся, говорил, какое там еще торжество, когда девять дней по отцу послезавтра. Но нельзя же все время думать о мертвых. Он прямо весь извелся, с лица спал.
– Это точно, – сказал Фокин. – Постарел он за последнее время сильно.
Полина опять куда-то вышла. И в этот самый момент Свиридов наклонился к самому уху Афанасия и негромко произнес:
– А если верить твоим снам и приметам, Афоня, то сегодня должно произойти следующее убийство... Ведь кошмары продолжались у тебя две ночи подряд, не так ли?