– Чего вы мне вкололи, сволочи? – Владимир остановился в нескольких шагах от надсмотрщика.
– Чего я, доктор, что ли, – пожал тот плечами. – Ты лучше скажи, пить или жрать хочешь?
– Я сожру с потрохами тебя и твоих докторов и даже не подавлюсь. Вы хоть знаете, с кем связались?
– Какие мы грозные! – Парень презрительно сплюнул, но автомат не опустил. – Не боись, скоро будешь на свободе. – Губы в прорези шапочки растянулись в хитрую ухмылку.
– Знаешь что, – сказал Владимир, – давай сделаем так. Ты снимаешь с меня наручники и уходишь, оставив дверь открытой, а я обещаю, что оставлю тебя живым, когда выберусь отсюда.
– Не-а, – парень покачал головой, – так не пойдет. Отпускать тебя не велено... пока. А я человек маленький. Значит, ничего тебе не нужно? – повторил он свой вопрос после небольшой паузы.
Тут только Полунин понял, что парень был не один. Во время их разговора за дверью сарая стоял еще кто-то. Теперь он вышел из своего укрытия, держа в руках банку с пивом. Молодчик был крупнее своего приятеля, выше, а одет примерно так же, только вместо широких бриджей на нем были не менее широкие шорты зеленого цвета. Рубаха топорщилась на поясе, за ремень у парня был явно засунут пистолет. Потянув за язычок, детина вскрыл банку с пивом и, обойдя своего напарника, протянул Полунину. Поняв, что с закованными сзади руками их пленник пить не может, он достал ключи, а банку поставил на пол.
– Повернись, – скомандовал он Полунину.
Владимир подчинился. Парень снял один браслет, развернул Полунина к себе лицом и снова защелкнул на нем наручники.
– Теперь можешь пить. – Он поднял пиво с пола и протянул Полунину. – Пошли, – кивнул он напарнику и сам первым вышел из сарая.
– Эй! – окликнул его Полунин. – Долго еще меня здесь держать будете?
– Сколько надо – столько и будем, – раздалось в ответ, и дверь захлопнулась.
Полунин только теперь понял, как ему хочется пить. Есть тоже хотелось, но чувство голода было еще довольно терпимым. Он поднес прохладную банку ко рту и не отрывал ее, пока она не стала пустой. Бросив жестянку на пол, он подошел к молочному бидону и, как следует установив, встал на него обеими ногами. Глаза оказались чуть ниже обреза окна, но и так кое-что разглядеть было можно. Вдали желтело поле пшеницы, по краю которого чернел кусок леса. Больше ничего видно не было.
«Странно, – Полунин только сейчас подумал о несовпадении, – сколько же сейчас времени?» Он посмотрел на часы, которые оставались у него на руке, и приложил их к уху, думая, что с ними что-то не в порядке. Они показывали пять минут десятого. Это было невозможно, если только время не пошло вспять. Посмотрев внимательно на циферблат, он увидел в квадратном окошечке цифру «шестнадцать». «Значит, – понял он наконец, – уже сутки прошли с тех пор, как меня похитили. И сегодня не воскресенье, а понедельник. Понятно теперь, почему так хочется есть». Если бы ему чего-нибудь принесли эти ублюдки, он, наверное бы, согласился. Но еще с зоны он помнил одну из главных заповедей – не проси. Сами принесут, сволочи! Он ощупал карманы брюк, которые оказались пустыми, и уселся на сено – слабость еще давала о себе знать.