Он, муж, которого я никогда не видел, узнал мое молчание. Я улавливаю, как он вслушивается в мой голос на другом конце провода – внимательно и слегка настороженно. Сначала он дразнит меня как приманкой словом «алло». Короткими рывками он пытается сломить мое молчание. Я сопротивляюсь, весь напрягшись. Я – безвольная добыча на его удочке. Он осторожен. Боится в качестве грубой шутки вытянуть старый башмак. Теперь он уже ничего не говорит. Он слушает. Его внимание точно ощупывает меня. Это самый мучительный момент. Я чувствую, что меня обнаружили. Погружаюсь в пучину молчания. Я – неподвижная подводная лодка, застывшая на стометровой глубине. Надо мной миноносец ловит эхо своего гидролокатора. Затянувшаяся тишина. Потом он в бешенстве выпаливает целый залп взрывных «алло». Вешает трубку. Я подбит. Всплываю на поверхность.
В общем, он был с ней. Он следил за Ирэн лучше, чем это мог бы сделать я.
Словно выходя из беспокойного сна, одного из тех послеобеденных снов, от которых у вас стучит в висках и которые надолго выбивают из колеи, я оказался на улице.
Визиты к больным закончены. Я поужинал в закусочной. Наступила ночь. На улице, несмотря на яркие огни кафе, наверное, оттого, что стояла весна, небо было какого-то неповторимого цвета. Вот уже несколько дней оно было равнодушно к городу, оно смотрело куда-то ввысь. Весной небо смотрит само на себя. Я поднялся по лестнице к Карлу. Дверь была приоткрыта. Я вошел без звонка. Вешалки в вестибюле были завалены одеждой. Из гостиной доносился смутный шум голосов. Мне захотелось уйти. В конце коридора возник Карл.
– Я рад, что ты пришел. Он пожал мне руку:
– Как дела у Ирэн?
– Хорошо, очень хорошо.
Он поднес руки ко лбу, словно хотел закрепить на шее свою слишком массивную для нее голову.
– Мы заглянем ненадолго в гостиную, а потом поболтаем наедине. Я тебя не отпущу.
Он подтолкнул меня вперед. Несколько незнакомых лиц, два-три квартальных врача, их жены, девушки. Держа меня под руку, Карл увлек меня в угол гостиной. Разговаривая, он подергивал своей большой круглой головой. «Для меня самое интересное – выявить новые симптомы. В целом, quid quid later[1] святого Августина. Обнаружить скрытое – это наша, врачей, задача. Вот увидишь, через несколько лет мы уже не сможем обходиться в работе без тестирования.
Он ввел меня в небольшую комнату, смежную с гостиной:
– Сейчас я проведу на тебе опыт.
– Ты полагаешь, что сейчас для этого самый подходящий момент? Боюсь, я не в форме.
– Это неважно. Ведь речь идет не о конкурсе.
Он усадил меня за стол. Через открытую дверь я видел Алину, которая с тарелкой в руках сновала среди гостей, Карл сел напротив меня: