– Долго мы так будем кувыркаться? – яростно рявкнул Свиридов, врезав ладонью по земле. – Детский сад какой-то! Серьезное дело предстоит, а мы тут, как обсоски, от армяшек гоняем и с горки кувыркаемся!
– Уф… ну и уделались, – выдохнул Афанасий. И недоуменно прислушался.
Потому что из леска явственно послышались голоса, треск веток и отрывистые вопли:
– Ты-ва-аю ма-а-ать!
Фокин медленно поднялся на ноги. Его лицо, еще недавно аккуратного нежно-зеленого цвета, стало наскоро приобретать погребальный оттенок древнеегипетских мумий.
– Че… там?
Треск кустов выхлестнулся прямо ему в лицо вместе с криком:
– Ну… што ж за мудозвоны?
Фокин всплеснул руками и сел на траву. Потому что прямо из леска на него и отряхивающегося от грязи и налипшей росной травы Свиридова вышли те, кого он меньше всего ожидал, да и желал тут видеть. Помятые, пьяные, с опухшими физиономиями и в помятой форме – но тем не менее это были майор Иван Филипыч и с ним тот самый Карпов, что так ловко цеплял тросом застрявшую на трассе Хабаровск – Уссурийск машину Влада Свиридова.
Майор Иван Филипыч приподнял одну бровь. Очевидно, он сам был немало озадачен увиденным. Потом он почесал щеку и, дернув табельным оружием, выговорил:
– Ну что… нарушаем, безобразничаем? Пьянствуем-браконьерствуем?
– Да на кого тут охотиться, чтоб вот браконьерствовать, твою мать! – выговорил Свиридов. – Я тут дичи крупнее кузнечика еще не видел!
– Шутник, – сказал майор Филипыч. Только сейчас Свиридов заметил, что корыстолюбивый сотрудник Кармановского УВД пьян просто грандиозно. Организм майора, кажется, сам удивлялся, как это в него вошло столько спиртного, и время от времени выказывал свое удивление актом громового икания. – Шут-ни…ик! А ну, бля! – вдруг заорал он и едва не повалился назад, и ведь повалился бы, если бы его не подхватил Карпов. Майор вдохновился поддержкой, передернул затвор автомата и продолжил: – А ннну… открывай багажник!!
– Как-кой багажник? – пробормотал Фокин.
– А в вашей гребаной тачке, которая выскочила на нас и… ик!!. чуть всех к ебеням не передавила!
– Ага, – сказал Карпов, – палатку нашу переехала. Если бы я там был, то кранты бы мне. Хорошо, что я пошел водку искать… бутылка у нас с утреца в кусты закатилась, а остальная водка кончилась. Выпили. Леня поехал в город за водкой. Только где-то шляется.
Лейтенант был явно настроен более благодушно, чем майор Иван Филипыч, и потом Свиридов повернул к нему лицо и проговорил так жалостливо, как, верно, не говорил ни разу в жизни:
– Товарищ Карпов, мы, честное слово… не того. У нас у самих… в общем, вывезите нас отсюда. Заплачу сколько надо. Это же чертово место какое-то!