Ко всему, цифры были второстепенными. Завышался лимит на стекло. «Больше — не меньше, — решил инженер. — Строители скажут только спасибо. К чему же позорить себя. В цифрах всё равно никто разбираться не станет».
Но сложилось вдруг так, что Ленин проверил цифры.
Пришлось инженеру держать ответ.
— Да, — признался. — Цифры неточные.
Наказывать инженера Владимир Ильич вовсе не собирался. У каждого может случиться ошибка. К тому же ошибка и вправду не очень важная.
Однако вызванный к Ленину инженер испугался. Подумал, мол, скажет Владимир Ильич: «Плохой инженер. Цифры, как школьник, путает. Нельзя доверять такому дела строительства».
Решил инженер обелить себя.
— Владимир Ильич, не подумайте, право, плохо…
И тут же начал о том, что, если сомнения есть у Ленина, он свои дипломы ему покажет и самые лучшие характеристики.
Слушает Ленин.
— Я ведь ещё тогда… Я сразу заметил свою ошибку.
— Заметили?! — Ленин нахмурился.
— Заметил, Владимир Ильич, заметил. Я ведь в строительстве не новичок. Меня и в Европе знают…
Выслушал Ленин. Покачал головой.
— Значит, знали и не сказали. Знали и скрыли. — Владимир Ильич поднялся из-за стола. — Выходит, элементарно и подло струсили. Значит, ошибка совсем не в цифрах…
— В цифрах, в цифрах, Владимир Ильич. Вот именно в цифрах.
— Нет, — остановил инженера Ленин. — В назначении вашем на этот пост — вот где надо искать ошибку.
По указанию Ленина инженер был с работы снят.
ДОМАШНИЙ АРЕСТ
На одного из работников Совнаркома Владимир Ильич наложил домашний арест.
Расстроился очень работник. Кому же приятен арест! К тому же по указанию товарища Ленина. Однако потом слегка успокоился. «Ну что же, подумал, — раз так случилось, посижу, поваляюсь дома. Книжек давно не читал. С детьми поиграю. Письма в деревню родным напишу. Отосплюсь вволю».
Дел в Совнаркоме было всегда полно. Работали много, себя не щадили. В общем, даже чем-то остался довольным виновный — неожиданно отдых выпал.
Наступил первый день ареста.
Утро. За окнами поздний осенний рассвет. Дождь монотонно по стёклам лупит. Лежит работник в тёплой постели. Блаженным храпом во сне трубит.
Вдруг телефонный звонок.
Спящий поморщился. С бока левого перевернулся на правый.
Снова звонок.
Открыл работник глаза. Что там ещё такое? Встал. Зевнул, потянулся лениво к трубке.
— Слушаю.
— Говорит Ленин.
От неожиданности растерялся работник.
— Слушаю вас, Владимир Ильич.
— Что же вы, батенька, не на работе? Вы заболели? У вас неприятности дома?
— Нет, всё в порядке, — ответил работник. — Да я же… У меня же… Хотел он сказать, что домашний арест.