Всех четверых огорчало лишь то, что люди, запомнив название фельетона и взволновавшись его содержанием, не обращали никакого внимания на фамилию автора. Это, конечно, было обидно.
Вечером в трамвае Варвара Михаиловна громко, чтобы все слышали, сказала Елене Гавриловне:
— Великолепно написан этот фельетон! Ну, про «Бабочку»… Кто его автор? Ты не помнишь?
Елена Гавриловна смутилась и ничего не ответила. Тогда Варвара Михайловна сама вдруг вспомнила:
— Ах да! Валерий Заботин! Видимо, талантливый журналист! И должно быть, из молодых… Надо теперь следить за его статьями.
Возвращаясь с работы, мама и Никодим Сергеич слышали, как пожилой мужчина очень интеллигентного вида назвал двух бравых молодых людей «бабочками».
— Видите? Уже пошло в народ! — с гордостью сказал Никодим Сергеич. Теперь всех молодых шалопаев станут называть «бабочками».
И начали называть. Слово «бабочка» за каких-нибудь два дня стало популярно во всем городе. И вот уже Валерия пригласили в клуб тонкосуконной фабрики на дискуссию:
«Бабочки и откуда они прилетают». Никодим Сергеич, Варенька и Леля тоже помчались на дискуссию прямо с работы, не успев даже отдохнуть и поужинать. Так было и раньше, в те дни, когда Валерий выступал в школьных самодеятельных спектаклях. Они, все трое, ходили на эти спектакли столько раз, сколько не мог бы выдержать, наверно, и сам автор пьесы. И так же, как в те дни, они сейчас обещали Валерию, что рассядутся в разных концах зала, чтобы никто не обратил внимания — на присутствие незнакомых людей и, не дай бог, не подумал бы, что это его, Валерия, родственники, дружно явившиеся «переживать».
А мама, как и в те далекие дни, не пошла на выступление сына, — она уж слишком волновалась, могла выдать себя и поставить Валерия в неловкое положение: на дискуссию с мамой пришел!
Мать, оставшись дома одна, принялась было за стирку, но тут раздались три нерешительных, застенчиво коротких звонка.
На пороге стояла пожилая женщина в платке.
— Мне нужен Валерий Заботин, — тихо, еле-еле, выговорила она.
— Его нет дома. Я его мать. А вы…
— Я… Я мать «бабочки».
— Что вы сказали?
— Я — мать Владимира Старкова. Того самого… Ну, которого ваш сын сделал «бабочкой».
Они вошли в комнату. Сели…
— Я понимаю, что нам с Володей будет трудно, очень трудно доказать… Потому что с виду все в этом фельетоне правильно. С виду… Володя мой и правда носит «бабочку». Эти смешные галстуки остались у нас от отца. И фрак тоже. Отец его был музыкантом, играл на виолончели, а потом ушел в ополчение и не вернулся. Музыканты носят такие «бабочки» и фраки, вы знаете. А другого выходного костюма у Володи нет… И еще эта девушка, Сусанна… Володя очень любил ее и предлагал выйти за него замуж. Она сказала, что ничего определенного ответить не может, что подумает. А потом Володю стали то и дело спрашивать: «Ты собрался жениться? Ты сделал предложение?» Она рассказала об этом всем и со всеми советовалась, стоит ли ей выходить за Володю. И это было как-то неприятно. Вы понимаете?