— Какие глубокие познания! — Олег удивленно вскинул бровь и тихонько похлопал в ладоши. — Это в институте так учат?
— Это логическое заключение на основе прочитанной литературы, — скромно потупившись, признался Альберт. — А что — неверно?
— В техническом плане, может быть, и верно, — секунду подумав, сказал Олег. — Но суть извращена до самого основания.
— А в чем суть? — заинтересовался Альберт.
— Суть в самой разнице определений, — Олег потащил из пачки сигарету и сел поудобнее — поучать приготовился. — Там — пленный, здесь — подозреваемый. Ты прокрался во вражий стан, всех, кто под руку подвернулся, перерезал, а одного, случайно оставшегося в живых, стал допрашивать.
— Шомполом и штык-ножом, — вставил Альберт.
— Да хоть пехотной лопаткой[27], раскаленной на костре! — весело пыхнул дымком Олег. — Суть не в этом. Этот пленный — он по определению виновен. Он — враг. Доказывать это не нужно — он взят с оружием в руках, в бою и отпираться даже и не подумает. Как правило, перечень информации, которую тебе нужно от него получить, очень невелик: принадлежность и задача подразделения, вооружение, количество бойцов и единиц техники, маршруты и график движения, расположение постов — и небольшие варианты в зависимости от специфики задач. И то же самое — если боец осведомленный попался — по соседям. Ну и, наконец, техника допроса: она проста, как дважды два. Тебе нужно в кратчайший срок сломать пленного, выбить из него остатки боевого духа и доставить ему невыносимые страдания: чтобы вся его башка была занята только одним — как от этих страданий избавиться. То есть чтобы пленный отвечал на твои вопросы не задумываясь, проскакивая фазу осмысления ответа. И тебе, в общем-то, особых усилий прилагать для этого не нужно. Ты для этого пленного самый страшный человек — ты только что завалил всех его соратников и держишь его судьбу в своих руках. В средствах воздействия ты не стеснен — можешь его хоть на кусочки кромсать, война все спишет. Улавливаешь?
— Так они ее что… ага? — Альберт, округлив глаза, кивнул в сторону угрюмой дачи, откуда доносилась какая-то нездоровая возня и сдавленное мычание.
— Ничего они ее не «ага», — небрежно скривился Олег. — Можешь успокоиться — пытать ее никто не будет. Не тот объект. Застращают, отшлепают, руки повыкручивают, приведут в состояние панического ужаса… А ты лучше представь себе — в противовес вышесказанному, что ты следователь и у тебя подозреваемый.
— В подвале, — устойчиво зациклился Альберт. — Где много розеток. И — электроприборы. Милое дело!