После кончины матери, княгини Александры, Дмитрий Донской завещает Семцинское своей княгине, прибавив к нему «Ходынскую мельницу». Любопытно, что «луг Ходынский» при этом доставался сыну Юрию вместе с селом «Михалевским» — будущим Михалковом. Переход Семцинского великим княгиням становится своеобразным правилом. Так распоряжается им и сын Донского, великий князь Василий I Дмитриевич, неоднократно составлявший свою духовную: между сентябрем 1406 и летом 1407 года, в июле 1417-го и, наконец, в марте 1423-го года. Княгине отходило «Семцинское село с Самсоновым лугом, сельцо Федоровское Свиблово на Яузе с мельницею да Крилатское село, што было за татаром».
Иными словами, владелицей всех этих мест становится великая княгиня Софья Витовтовна. Делает Василий I в духовной и любопытную, нередко повторяющуюся в княжеских завещаниях оговорку: «А хто моих казначеев, или тивунов, или дьяки прибыток мои ведали, или посельские, или ключники, или хто холопов моих купленых, или што есм оу Федора оу Свибла отоимал, тех всех пущаю на слободу и с женами и з детьми, не надобны моему сыну и моей княгине». Те, кто был непосредственными помощниками и слугами князя, обычно после его смерти отпускались на волю и по наследству не передавались.
Три варианта духовных Василия I — три труднейших периода русской истории. Само по себе правление Василия Дмитриевича было знаменательно тем, что начиная с него великое княжение становится наследственным у московских князей, хотя им еще приходилось получать соответствующий ярлык в Орде. Возвышению Москвы в конечном счете немало способствовало недолгое и внешне слабое правление Ивана Кроткого, за время которого у боярских родов зарождается стремление оседать именно в Москве.
Новая тенденция не замедлила сказаться на судьбах удельных княжеств, которые боярство оставляет ради Москвы. Но это не могло облегчить внешнеполитической ситуации Московского княжества. Одним из опаснейших врагов Василия I продолжал оставаться владевший Смоленском и юго-западными русскими княжествами Витовт, носивший титул великого князя Литовского и Русского. Брак дочери с московским князем не останавливал его в воинственных планах, хотя в определенной мере и смягчал отношения. Первую свою духовную Василий Дмитриевич пишет между двумя столкновениями с тестем: в 1406 году сходились они близ Крапивны, в 1407-м — у Вязьмы, годом позже — на берегах Угры. Только после мира, заключенного на Угре, между московским и литовским князьями установились дружеские отношения. Вторая духовная московского князя была связана с событиями в Орде и только третья непосредственно предшествовала его кончине.